Мужчины - разнеся вещи по выделенным комнатам, собирались у мангального комплекса. Где в фольге запекалась баранина, в казане томился плов и своего часа ожидали мясо и курятина для шашлыков. Сильная половина курила, обсуждая семейные, рабочие и политические события.

Солнце уже успело коснуться горизонта, окрашивая небо в малиновый цвет, когда всех позвали к столу.

Мы рассаживались, ухаживая друг за другом.

– Я тебя люблю, - вдруг шепнул мне на ушко муж, - Ты у меня самая красивая на свете!

– Я тоже тебя люблю!
– улыбнулась я, поцеловав супруга в уголок губ.

И пускай для остальных я была обычной, располневшей от гормональной терапии женщиной. Я ЗНАЛА! Для мужа - я - САМАЯ-САМАЯ!

Пока мы колготились, незаметно подкрались сумерки. Рассерженный чем-то ветер тряс деревья, стучался в окна... но нам было тепло и уютно в большой, полуовальной гостиной. За огромным столом, под охраной жарко пылающего камина.

– Лета, а что, ещё кто-то должен был приехать? Мы кого-то не дождались?
– спросила подруга Ольга, вернувшись в гостиную.

– Нннет, - я осмотрела присутствующих, обмениваясь недоумёнными взглядами с мужем и его родителями, - Все, кого мы ждали - тут!

– Странно! Там, у гаража, снаружи, две машины запарковалось. Здоровый такой, микроавтобус и джип.

Ольга ещё договаривала, как прозвучал сигнал вызова.

На мониторе, у калитки, стояло трое мужчин в ... наверное - в форме.

– Я пойду, узнаю - к кому они, - сказал муж, вставая из-за стола.

– Мы тоже с тобой, - двое его друзей решительно встали и отправились следом.

– Ну, пока там Макс выясняет - кто пришел, я предлагаю принести горячее!
– под одобрительный гул голосов, предложила свекровь.

Мужчины сами принесли огромный казан с пловом, установив его рядом с камином, на специальной подставке. На вспомогательный столик уложили три огромных куска запечёной баранины, на стол поставили снятую с шомпуров курятину, рыбу и шашлык.

– Всё готово, - сообщила тётя Люся, окидывая поле предстоящей гастрономической битвы командирским взглядом, - Что-то они там задерживаются! Лета, глянь, что на камерах.

Я, кивнув, включила монитор, на который выводились изображения всех камер наблюдения.

И вот тут мне, конкретно, поплохело!

– Смотрите! На нас нападают!
– успела вскрикнуть я, увидев, как мужа и его друзей, связанных, волокут к дому, оставляя в рыхлой, влажной земле глубокие борозды.

– Женщины!
– обращается ко всем свёкор, - Не истерить, не перечить, смотрим и слушаем, что они от нас хотят!

– От вассс, раб, мы ничего не хотим. Вашши женщины должны принять сссвою сссудьбу. Редкая удача... аж десссять сссамок! А, чтобы они были сссговоррчивее... мы заберём вссех...
– со странной артикуляцией сообщает нам появившийся в дверях гостиной мужик, с явно военной выправкой. Ещё четверо стоят за ним, окидывая нас леденяще-безразличными взглядами.

– Какаую судьбу?!
– возмущается свекровь, - Тут Лета самая молодая! И той - под полтиник!

– Ты чья сссамка?
– спрашивает Старший у свекрови.

– Она не самка!
– возмущённый свёкор выезжает из-за стола в инвалидном кресле и становится впереди всех.
– Она - моя жена!

– Уже вдова, - сообщает нам бандит и стреляет в свёкра из какого-то странного оружия.

Обугленный труп, прямо в догорающем кресле, отлетает к французским окнам, идущим в сад.

Одновременно со Старшим, вскидывают оружие и остальные. Нас окутывает дымка...

Последнее, что я слышу:

– Всссех сссамок - в автокар! Ссссамцов - убить! Еду заберите всссю, она у них очень вкусссная! А потом - вссё сссжечь!

Прихожу в себя мучительно-долго.

Горло и лёгкие горят огнём. Видимо - из-за той гадости, которой нас "обработали". Голову опоясывает "огненный" обруч. Тело всё онемело...

Как-то сразу я поверила в контакт с инопланетянами. Вот, только очень уж этот контакт напоминает пиратские набеги на Африканский континент. С целью захвата рабов.

Со стоном повернула голову. Я - в камере на кушетке...

На мне - безразмерная рубаха серого цвета с длинными рукавами, подол - почти до пола...

Спасибо, что не голая!

Стоп! А кто меня переодел!? Твари!

В просторной, метров двадцать, клетке - только топчан и странная кабинка. Топчан - точно по центру клетки. Тягостная, липкая тишина, нарушаемая тихими стонами, всхлипами, покашливанием. Едва тлеющие светильники не в силах разогнать какой-то туманный сумрак.

Я не могу со своего места разглядеть - кто в соседних клетках.