"Вот такое у него мнение о нашей науке, - прищурила Зина на монстра свои синие со степной дичинкой и еврейскойповолокой глаза.
– Компочка, ты за че это нас так?.."

Застоявшийся майор, конечно, тут же замигал-замигал и стал просить новое задание. Кто же против Зиночки устоит? Мы его и спрашиваем, не знаком ли он с одной симпатичной хамской катапультой. Как же не знаком, говорит, когда я эту стерву сам проектировал лет пять по чертежам, что наши шпионы в вашем же Израиле и украли. Тогда, спрашиваем, можно хотя бы неживой предмет отсюда в родной Хамск забросить? А чего, отвечает, можно. Но лучше этого охламона, - на Изю-Гришу - куда подальше. Ясно, ревнует душка военный... И все задание просит, на Зиночку преданно мигая. Стали мы ему вопросы задавать насчет мирного процесса.Отвечает, только все матом. Мы посложенее, какой курс доллара будет, когда нам за наши схар-дыры (съемные квартиры) расплачиваться. Отвечает. Мы ему тогда главный вопрос: как долго наш хамский коллектив наплаву останется?

Товарищ майор тут сразу засмущался, потом буркнул что-то утробно, а сам лампы в сторону отводит. Дескать, не в силах даже и всей своей мощью охватить мутные потоки, что бушуют в море привлечения и отвлечения выходцев. А нас, в сущности, никакие иные научные проблемы и не волнуют, если честно. Так что наседаем. Зинка под шумок все три штепселя с искрами воткнула. У одной глаза как у самого майора горят и мигают, а Тупых ее едва двумя руками удерживает. Захрюкал было мозг, на дисплее зазмеились арамейские письмена. И тут Санька в него полканистры бензина влил - для стимуляции. Экран тут же погас. Доцент Тупых, хоть и озверел тут изрядно, но остался удивительно тактичным - хамский джентльмен! А тут и он не выдержал. "Уволю, - говорит, тебя, Ицхак, чтоб я пропал! Лезет вечно со своей канистрой, тринитротолуол твою мать!.."

Майор вообще все лампы погасил, стоит себе и бензином воняет. А Саньку заело всерьез. Снова подлезает, но уже с ящиком и бикфордовым шнуром... Испугался компьютер, зажег экран и стал к Зиночке взывать, чтобы пожалела. На хамской, говорит, родине, я даже мутные потоки жилраспределения угадывал, говорит, но тут такое творится, что я просто пасс, простите меня. Я вам еще пригожусь.

Тут звонок по телефону. Не иначе, тетяПаша настучала, что у нас мелкие соискательницы с утра тринитротолуолом балуются вместо чеснока.

Но это оказался наш страховой агент. Он нас давно заманал. Каждую неделю в одно и то же время начинает свое: "Здравствуйте, меня зовут Марик, и я представляю компанию "На Бога надейся..." Зачем ждать смерти без уверенности в том, что родные будут вас с благодарностью вспоминать, вместо уплаты ваших долгов..." И пошел-пошел на одном дыхании, чтоб его не сразу нахер послали. На этот раз он попал в самую точку. Мы переглянулись и согласились. Марик этот тут же прискакал, оценил ситуацию и говорит: "Я не стану своей компании подобную подлянку делать. У вас же тут, говорит, тринитротолуола больше, чем в Димоне его эквивалента. Стали мы его уламывать, Зина даже прижалась к нему соотношением сил, но он так и ускакал по той же дороге, впереди своего "Уфф".

Совсем мы было приуныли, но потом решили - была не была. Сняли пыльный брезент уже и с катапульты. Пошепталась Зина с майором и говорит: "Давайте неживой предмет. Компочка, сколько надо горючки, чтобы нашего шомера-алкаша (нетрезвого сторожа) Егорыча в Хамск для проверки связи зае?.."

"Тебя бы саму, зонуля (женщину естественного поведения), - шепчет одна на коленях у Тупых, - туда запузырить, а не безобидного пожилого олима (выходца) с двумя высшими образованиями..." Зина ничего не услышала, да товарищ майор проявил бдительность: "Зин, - пишет, - по-моему, эта микропиздюлина (мелочь пузатая), что вечно у шефа на коленях ошивается, тебя не очень любит. Давай ее запустим. Сэкономим горючку. Тем более, что и мне алкаша жалко. Все же ВПШ кончал. Наш человек." Одна тут же заверещала, у Тупых под мышку спряталась, только глазами на Зиночку сверкает. Разбудили Егорыча, пообещали полпузыря за полет. Он кивнул, вскарабкался на катапульту и там тотчас заснул. Санька накрошил с полкило тринитротолуола, а мы с Гришей подлили немного бензина - для мягкой посадки. Егорыч сверху со сна кричит: "От винта!" Нажал я на педаль - только его и видели. Сняли мы кипы-куфии, блестим прическами. Хоть и неживой предмет, но... Все же два высших партийных образования. Тут звонок. Не иначе Марик передумал, или Пинна траханная подлянку сообразила. Взял я трубку и обомлел - Егорыч из Хамска звонит, представляете?

"Братки, - говорит, - как только узнали, что вы эту катапульту освоили, сразу вам в премию целый кейс зеленых дали. Мы, говорят, пару раз пытались ее аналоги запустить, чтобы бесхозные деньги по миру расплевывать да только две воронки от испытаний и остались. А теперь, говорят, если вдруг после выборов к власти в России ненаши придут, никакого выхода, кроме как сначала в Израиль слинять у нас не остается. Но вот беда - правосудие у независимых жидов какое-то совершенно хамское. Не иначе, как только начнем там работать всерьез - нас посадят. Если, конечно, заранее от вас не катапультируемся кто куда."

"А ты чего там забыл, Егорыч?" - спрашиваю. "Да я лично бы сразу с деньгами обратно вылетел, но вы меня без даркона (ксивы) катапультировали. А в хамском Сохнуте нипочем не верят больше, что бывают евреи с такой будкой.

Тут Гриша молча на катапульту карабкается, уже с дарконом Егорыча, и волочит целый сак с подарками своим женам. Подсыпали мы три кило против Егорыча. Нажимаю я на педаль. Ахнула катапульта, чуть стекла повсюду не посыпались, а Изя сидит себе, как памятник мужской красоте, прижимая к невероятному брюху оранжевый сак с подарками славянским женщинам. Мы к компьютеру. А майор как невзлюбил Гришу, так и не может себя перебороть. Тонны полторы, пишет, только и могут такую плоть в Хамск доставить. Санька тут же головой вниз в канализационный люк нырнул - пересидеть запуск, а у меня перед глазами поплыла изящная курчавая бородка Марика.

Но доцент Тупых не поддался на провокацию на почве ревности. Одна ему что-то из-за пазухи нешептывает, косясь на Зину, но он и это проигнорировал - нашла дурака, с казаками ссориться! "Подсыпь, - говорит он мне, - еще немного. В конце концов, мы же экспериментируем. Получится - получится, а нет - так мы и без подлого Марика обойдемся. На что у нас хеврат кадиш (могильное счастье)?"

Подсыпал я и нажал на педаль...

Когда меня Зина откачала рот-в-рот, Гриши в седле не было. И сразу звонок: "Осторожнее вы там впредь, - кричит Гриша, - с этой факанной катапультой. Вот уж стерва безответственная! Вместо третьей жены она меня, к первой посадила. А там ее хахаль водку жрет. Еле я от него откупился. Весь сак отнял. Спасибо, он сам три скважины содержит, до подарков охочих." "А Егорыч с кейсом как же?
– спрашиваю.
– Там же премия! Капуста..." "Так, говорит, хахаль этот позорный, оба наши даркона тоже себе забрал, и мой, и Егорыча. У вас, говорит, хоть и полно пока еще жидов, но жить можно."