Он улыбнулся ей.

— Могут ли два человека по-настоящему узнать друг друга через прутья человеческой клетки?

Шарлотта моргнула. Он процитировал «Балладу пленника», произведение, которое считалось одной из вершин Адрианглийской литературы. Она сидела на грязных сумках посреди поляны, заполненной трупами, и человек, который, по его собственному признанию, был серийным убийцей, только что процитировал ей философский трактат. Это, должно быть, какой-то сюрреалистический абсурдный сон.

— Я могу просто уйти и оставить тебя в клетке, — сказала она.

— Не думаю, что ты это сделаешь, — сказал Ричард.

— Почему ты так уверен?

— Ты исцелила меня, — сказал он. — Я помню твои глаза. Ты не приговорила бы человека к медленной смерти.

Он разгадал ее блеф. Оставить его умирать с голоду было выше ее сил, каким бы опасным он ни был.

— Если я открою эту клетку, ты ответишь на мои вопросы.

— Настолько честно, насколько это в моих силах.

— Прежде я выпущу на тебя тиф, малярию, красную смерть, эболу, туберкулез… У тебя есть какие-нибудь предпочтения? У меня много чего есть.

— Где? — спросил Ричард.

— Я ношу их спящие образцы в своем теле. Чтобы вылечить болезнь, нужно сначала понять ее, а иногда для вакцинации необходима преднамеренная инфекция. Если ты попытаешься напасть на меня, я прикончу тебя, Ричард. Оглянись вокруг, если у тебя есть какие-то сомнения.

— Я постараюсь, чтобы это не вылетело у меня из головы.

Шарлотта встала. Блондинистый работорговец был вожаком. Скорее всего, ключ у него. Она присела на корточки рядом с его телом… оно ужасно пахло, и обыскала его одежду, быстро вывернув карманы. Деньги, патроны…

— Ключа нет.

— Спасибо, но нам не обязательно его находить, — сказал Ричард. — Мне нужен только нож и свободные руки.

Она вытащила клинок из ножен на поясе работорговца, просунула руку между прутьями и распилила жесткую веревку, связывающую его запястья. Веревка оборвалась. Он расправил плечи и протянул руку.

Она могла бы пожалеть об этом, но она не могла просто оставить его в клетке. Шарлотта вложила клинок ему в руку. Ричард перевернул его. Она почувствовала, как магия потекла к клинку. Она стекала с его тела на металл, растягиваясь по краю тонкой светящейся бледно-белой линией.

Ричард разрезал цепь, обернутую вокруг его ног.

Металл развалился.

Она и раньше видела, как концентрированная вспышка разрубает тело, но никогда металл. Только не так.

Он ударил по цепочке, удерживающей дверь клетки, и та с грохотом упала на землю. Ричард толкнул дверь, выскользнул наружу и покачнулся, ловя себя на повозке. Она и не подозревала, какой он высокий, почти на шесть дюймов выше ее. Шарлотта подождала, пока он сядет, но он остался стоять. Настало явное напряжение.

И тут ее осенило. Она снова села на сумки, и Ричард тоже опустился на землю, прислонившись к колесу фургона. Нелепо. Ричард, возможно, и не был голубокровным, но вел себя как таковой, и укоренившиеся манеры Зачарованного не позволили бы ему сесть, если бы она стояла.

— У тебя были вопросы? — спросил он.

— Расскажи мне о своей связи с работорговцами, — попросила она.

— Ты знакома с Маршалом Южных провинций? — спросил Ричард.

— С графом Декланом Камариным? Мужем Розы, — сказала Шарлотта. — Элеонора довольно часто говорила о нем. Я никогда не встречалась с ним лично, но знаю его семью.

— Управление Маршала Южных провинций уже много лет борется с рабством, — сказал Ричард. — Безуспешно. Работорговцы имеют сложную организацию, и такие банды работорговцев, как эта, являются лишь самой низкой ее ступенью. Работорговцы нанимают грузоотправителей, бухгалтеров, брокеров и охранников. Список можно продолжать. За последнее десятилетие Маршал Южных провинций провел несколько операций против работорговцев и потерпел неудачу. Каким-то образом они точно знали, когда и где он нанесет удар.

— Кто-то их покрывает, — догадалась Шарлотта.

— Кто-то высокопоставленный и с хорошими связями, имеющий доступ к внутренней работе Министерства. Чуть больше года назад Деклан пригласил меня на беседу. Деклану нужен был кто-то снаружи, человек, который мог бы действовать не подчиняясь офису. Он спросил меня, хочу ли я стать таким человеком, и я согласился.

— Почему?

Ричард помолчал. Его глаза потемнели.

— Моя семья из Грани. У меня есть свои причины желать смерти работорговцам. Достаточно сказать, что мои доводы весьма убедительны.