– Старая карга, – прошептала девушка ему на ухо после того, как старушка вышла на пятом этаже.

– Во всех подъездах есть такие бабки, – весело ответил Вениамин.

Замок в двери Варвары слегка заедал, а сама дверь была самой обычной, деревянной. Она широко распахнула её перед Вениамином, бросив взгляд на пол у двери.

Обуви её соседки не было, значит, как она и хотело, той не было дома.

– Прошу в мою скромную обитель!

Она скинула туфли, одна перекинулась на бок, и ступила на пол босыми ногами в тонких черных колготках. В одно мгновение она стала ниже на сантиметров десять.

Вениамин тоже разулся, пол в доме был холодным, впрочем, вся квартира была холодной. Она напоминала те старые, советские квартирки. Обычно такие сдавали женщины лет шестидесяти, а то и больше.

Квартира походила на маленькую коробочку. Слишком маленькую для всех тех вещей, что пытались в неё вместить. Одежда, косметика и прочие вещи женского туалета были повсюду.

Вениамин оглядывался, находя это, в нэком роде, очаровательным.

На кухне зашумел чайник и Вениамин прошел туда. Варвара была все ещё в униформе. Она даже чай делала, брала чашки и сахарницу, как-то оживленно. Как будто торопилась.

Это, почему-то, напомнило Магдалину. Она почти всегда казалась неторопливой, делала все как-то размеренно.

– Ох, ты меня испугал, – повернувшись, выдохнула девушка, прижавшись поясницей к столешнице.

– Извини.

– Садись. Хочешь печенье?

Вениамин сел на стульчик и на него внезапно обрушилось чувство, что тот какой-то игрушечный. Как будто он Гулливер. На столе стояли пачки печенья, хлебница, солонка и почему-то ярко-красная помада. А ещё ваза с пышным букетом цветов.

Вениамин рассмотрел свежие лепестки. Ярко-красные розы.

– Моей соседке подарили, – ласково проведя пальцем по лепестку одного цветка, сказала девушка, поставив перед ним чашку.

– В следующий раз вместо чая будет вино, – уверенно заявила девушка, отхлебнув немного чая.

Говорила она с такой убедительностью, что даже не пришла бы мысль засомневаться, что да, так и будет.

– И свечи! А ещё ты подаришь мне цветы.

Она улыбалась уголками губ и когда она улыбалась слегка, как-то по-лисьи, щурила глаза. Они вспыхивали темными, веселыми искрами.

– А ещё танцы? – весело спросил Вениамин.

– А зачем с танцами ждать до следующего раза? Можно в этот!

Она откинула волосы назад, глядя в глаза мужчины.

– Не пригласите меня на танец? – весело поинтересовалась девушка, слегка наклонив голову. Она походила на маленькую, слегка взлохмаченную птичку. С такими же черными глазами-бусинками.

Вениамин поднялся со своего места, стараясь выглядеть серьезно. Как положено в сладких девичий мечтах. Но у него ничего не получалось. Все лицо искажала веселость и он не мог прекратить улыбаться.

– Подарите мне один танец, прекрасная леди? – протянул он ей руку.

Варвара сверкала счастьем, как маленькая девочка, чья мечта исполнилась. Она не выдержав паузы, схватилась за руку Вениамина, тут же падая в его объятия. Они засмеялись от этой торопливой неловкости, а после девушка слегка отодвинулась, положив одну руку ему на плечо, а вторую вложила в мужскую руку.

Медленно и неловко они начали танцевать. Рука Вениамина лежала на талии девушки и он подцеплял пальцами передник.

Варвара еле слышно начала напевать какой-то мотив. Совершенно полностью паршиво, но почему-то очаровательно.

Босые ноги холодила плитка, а кожа девушки казалась горячей.

Вениамин насмешливо закрутил девушку в танцы и та громко расхохоталась. Её юбка взлетела, а волосы взметнулись. Девушка, сделав ещё один поворот, вновь упала в объятия, закинув руки на шею мужчины.

Положила голову ему на плечо, поглаживая кончиками пальцев заднюю часть шеи.

Вениамин увереннее обнял за талию, притягивая ближе.

– Поцелуй меня, – едва слышно прошептала девушка.

Они остановились, совершенно позабыв о танце. Как будто околдованный чернотой чужих глаз, Вениамин мягко положил руку на девичью щеку. Варвара прикрыла глаза, прижимаясь к руке сильнее, как будто наслаждалась этим прикосновением.

Мужчина наклонился целую девушку, прикрыв глаза.

Сладкий бальзам на чужих губах и ощущение, что он попал во второсортный любовный роман. Туда, где сердце пропускает удар и ты чувствуешь, что вот, вот этот поцелуй лучший в жизни. Именно он особенный. И это совершенно не обычное прикосновение кожи к кожи.