Не случайно, в документе отводилось важная роль поддержанию «технологического превосходства» США над любыми потенциальными противниками. В документе, в частности, отмечалось, что «Соединенные Штаты должны продолжать в значительной степени полагаться на технологическое превосходство, чтобы компенсировать количественные преимущества, минимизировать риск для американских войск и повысить потенциал для быстрого и решительного прекращения конфликта. В условиях мира технологическое превосходство является ключевым элементом сдерживания. На войне это повышает боеспособность и снижает потери личного состава и техники… Мы должны и дальше сохранять наше качественное преимущество. Следовательно, развитие и защита технологий – это обязанность национальной безопасности» [31] .

В этой связи документ отводил важную роль продолжению исследований и разработок в военной области «в широком спектре технологий, приложений и систем». Особо отмечалось, что «в этой критической области не может быть ложной экономии». «Улучшение продукции, модернизация и технологические инновации – все это проистекает из исследований и разработок… Нам необходимо сохранить возможности по производству самых технологически передовых систем вооружений в мире, но только, если в этом возникнет необходимость», – подчеркивалось в документе [32] .

Таким образом, новая военная доктрина предполагала смещение акцентов с производства большого количества военной техники на исследования и разработки самых передовых систем вооружений, чтобы сохранять технологическое лидерство в военной области. В документе говорилось, что это «может потребовать другой стратегии закупок, по сравнению с той, что практиковалась ранее». Указывалось, в частности, после создания прототипа новой системы вооружений не обязательно следовало переходить к его серийному производству [33] . То есть после завершения стадии исследований и разработок, крупные закупки данной системы вооружений не предусматривались бы. Она просто сохранялась бы на случай, если бы возникла угроза серьезного военного конфликта. Тогда, производство могло бы быть быстро развернуто.

Надо сказать, что такое изменение стратегии закупок было совсем непривлекательным, для оборонных подрядчиков, которые, как уже отмечалось, привыкли зарабатывать именно на производстве крупных партий вооружений. Тем более, в документе не сообщалось, что государство намерено повысить стоимость контрактов на исследования и разработки по сравнению с прошлыми временами. Весьма показательна в этой связи позиция тогдашнего председателя корпорации «Мартин Мариетта» Нормана Огустина. По его словам, оборонная промышленность США столкнулась «с бедствием еще не полностью осознанным общественностью». «Сила удара по оборонной промышленности была уничтожающей, превосходивший воздействие на экономику США краха фондового рынка 1929 года…», – писал он [34] .

Неудивительно поэтому, что несколько промышленных ассоциаций и компаний заявили Комиссии по оборонной конверсии, что снижение военных расходов должно идти постепенно. «Если бы Министерство обороны опубликовало план постепенного снижения военных расходов, это облегчило бы планирование на будущее», – говорилось в докладе Комиссии. В целом Комиссия поддержала эти ходатайства со стороны промышленности. «Признавая, что факторы неподконтрольные Министерству обороны, такие как изменения глобальной обстановки в области безопасности и действия Конгресса, создают трудности в том, чтобы придерживаться заранее разработанного плана, Комиссия поддерживает усилия, направленные на выработку плана стабильного и постепенного сокращения военных расходов», – подчеркивалось в документе [35] .

Приход в Белый Дом в 1993 году администрации Билла Клинтона привел к еще более основательному пересмотру военной доктрины США. Целью этого пересмотра было «определение стратегии, структуры вооруженных сил, программ модернизации, промышленной базы и инфраструктуры, необходимых для ответа на новые угрозы и использования новых возможностей» [36] . Итогом этого процесса стал вышедший в октябре 1993 года документ, название которого можно условно перевести на русский язык как «Доклад о тотальном пересмотре» (Report on the Bottom-Up Review).

В своем предисловии к этому документу Министр обороны США Лес Эспин выделил следующие ключевые моменты. Прежде всего, он обозначил переход США от стратегии «направленной на парирование советской угрозы к стратегии ориентированной на новые угрозы в эпоху после холодной войны». В качестве главной из таких угроз он называл «агрессию региональных держав». В этой связи Эспин обозначил необходимость структурирования вооруженных сил США таким образом, чтобы иметь возможность «вести войну и победить в двух крупных региональных конфликтах». По его словам, эта цель могла быть достигнута одновременно с «разумным сокращением общей структуры наших вооруженных сил».

Во-вторых, Эспин подчеркнул важность того, чтобы «продемонстрировать нашим союзникам, друзьям и потенциальным противникам, что Соединенные Штаты останутся мировой державой в эту новую эпоху». «Мы не собираемся отказываться от нашего присутствия в различных районах мира», – подчеркнул он. По его словам, интересы США «носят глобальный характер» и в докладе «разъясняется, какие вооруженные силы и возможности потребуются для противодействия новым опасностям». Наконец, третьим ключевым моментом являлось то, что в докладе «заложена основа» чтобы обеспечить, «что американские войска останутся лучше всех обученной, лучше всех оснащенной и лучше всех боеготовой военной силой в мире» [37] .