Шрифт:
– Просто я здесь. А ты?
Молодой ученый ничего не ответил - или не захотел ответить... Только через минуту спросил снова:
– Откуда ты знал, что я здесь?
– Я не знал этого.
– Но ты звал меня. Два раза.
– Я не звал тебя. Я просто думал о тебе в эти минуты.
– Но я слышал твой голос.
– Ты слышал мои мысли.
– Однако это странно,- прошептал Яцек. Индус усмехнулся.
– Неужели более странно, нежели все, что нас окружает? спросил он.
Яцек молча уселся на холодный песок. Буддист смотрел на него, но у него было такое впечатление, что он не только видит его, но даже читает его мысли. Это было угнетающее чувство. Яцек недавно познакомился с эти странным человеком в одной из своих частых поездок, и он, который располагал всеми современными знаниями, имел в руках такую силу, как немногие в мире, и со своей духовной высоты с невольным презрением смотрящий на человеческую толпу, чувствовал странную робость в присутствии этого таинственного пустынника с душой такой же простой на вид, как душа ребенка. И одновременно что-то непреодолимо тянуло его к нему...
Со времени первой встречи он довольно часто и порой необъяснимо встречал его в разных частях света. И сегодня эта странная встреча на берегу Нила...
Ньянатилока усмехнулся и, не поворачивая головы, сказал, как бы почувствовав его удивление:
– Ты прилетел сюда самолетом, как вижу?
– Да.
– А зачем?
– Мне так захотелось.
– Почему же ты удивляешься, что я нахожусь здесь, разве я не мог захотеть этого?
– Да, но...
– Ты думаешь, у меня нет самолета?
– Да.
– А что такое машина? Разве не средство, с помощью которого твоя воля вызывает изменения в положении твоего тела в картинах, которые предстают перед твоими глазами?
– Наверное.
– А ты не думаешь, что воля может сделать то же самое без всяких искусственных средств?
Ученый наклонил голову.
– Все, что я знал до сих пор, заставляет меня ответить: нет! Однако с тех пор, как я познакомился с тобой и тебе подобными...
– Почему ты не хочешь сам испытать силу своей воли?
– Я не знаю, каковы ее границы.
– Она безгранична.
Какое-то время они оба молчали, глядя на Луну, плывущую наверху и казавшуюся более светлой. Через несколько минут Яцек снова заговорил:
– Я видел уже удивительные вещи, которые ты делаешь. Ты опрокидываешь взглядом бокал воды и проходишь через закрытые двери... Если у воли нет границ, скажи, ты мог бы Луну на небе заставить двигаться в другую сторону или без защиты и различных приспособлений преодолеть пространство, которое нас отделяет от нее?
– Да,- ответил индус спокойно, с обычной улыбкой на губах.
– Так почему же ты этого не делаешь? Ньянатилока вместо ответа в свою очередь спросил Яцека:
– Над чем ты сейчас работаешь? Ученый наморщил брови.
– В моей лаборатории - удивительное и страшное изобретение. Я уничтожаю то сосредоточение сил, которое называется материей. Я нашел ток, который при пропускании через какое-либо тело, разлагает его атомы на первичные составные части и попросту уничтожает их...
– Ты проводил испытания?
– Да. С неслыханно мелкими частицами миллиграмма. Такая пыль, разлетаясь, вызывает взрыв, как горсть воспламеняющегося динамита...
– И с такой же легкостью ты мог бы заставить разлететься и большие массы? Уничтожить дом, город, континент?
– Да. Самое удивительное, что это можно было бы сделать с той же легкостью. Достаточно было бы пропустить этот ток...
– Почему же ты не делаешь этого?
Яцек встал и начал прохаживаться под пальмами.
– Ты отвечаешь вопросом на вопрос, но это не одно и то же,- заявил он.- Я причинил бы этим вред, несчастье...
– А я,- ответил Ньянатилока,- не произвел бы замешательства в мире, который, по-видимому, должен быть таким, каким есть, если бы заставил звезды идти по иному пути?.. Я знаю,- продолжил он через некоторое время,- вы смеетесь над освобожденными, которые демонстрируют только мелкие фокусы... Не возражай! Если ты не смеешься, то смеются многие другие ученые и над этим, и над нашими физическими и дыхательными упражнениями, долгими и кропотливыми и такими простыми на вид... Однако нужно уметь владеть собой, нужно знать все о своей воле. Эти упражнения, эти посты, это самозабвение и одиночество ведут именно к этому. А когда воля уже освобождена и умеет сосредоточивать свои силы, разве не все равно, в чем она проявляется?