Владимир. Надеюсь, шампанское у вас охлажденное, сэр?

Александр (подхватывая игривый тон Владимира). Да. Не можем же мы пить неохлаждённое шампанское, неправда ли, сэр?

Сергей. Не сомневайтесь, товарищи сэры, шампанское всю ночь простояло в холодильнике. На стол я его поставил минут двадцать тому назад. Накладывайте себе салат. Шурик, мне тоже положи, пожалуйста.

Владимир. Серж, ты что, салат сам делал? Ни за что не поверю.

Александр (с напускной подозрительностью). Похоже, тут не обошлось без женщины. Серега явно не способен приготовить такой салат. Он за всю жизнь научился готовить только два блюда – яичницу и яичницу с луком.

Владимир. Как ты посмел нарушить нашу, почти уже сложившуюся традицию?

Александр. Шерше ля фам, как говорится. Кто она? Света?

Сергей. Не волнуйтесь. Я ничего не нарушал, только попросил Свету сделать «оливье».

Владимир и Александр (вместе). Света разве здесь? А что Света придет?

Сергей. Ну, как вы могли такое подумать? Мальчишник есть мальчишник. Женщины не имеют права здесь появляться. Кстати, о женщинах, я надеюсь, ваши дражайшие половинки не очень ворчали по поводу нашего очередного мальчишника? (Владимир и Александр бормочут в ответ что-то невразумительное и неразборчивое, вроде «Как сказать…»; «Не то чтобы не ворчали совсем».)

Сергей. Впрочем, забудем на время о женщинах, да простят они нас великодушно, и отдадим должное мужчинам. (С шумом откупоривает бутылку и наливает шампанское в фужеры. Берет свой.) Всё-таки без нас женщинам тоже было бы несладко.

Владимир и Александр (берут свои фужеры и говорят одновременно). Само собой. Ещё бы.

Сергей. Мы, конечно же, не без недостатков. А у кого их нет? Но у нас (я говорю о присутствующих здесь лучших представителях мужского пола) есть и много достоинств. Мы умные.

Владимир (согласно кивая головой). Ещё какие умные.

Александр (согласно кивая головой). Таких поискать надо.

Сергей. Мы талантливые.

Владимир (согласно кивая головой). Ещё какие талантливые.

Александр (согласно кивая головой). Тут уж трудно спорить, что есть, то есть.

Сергей. Мы симпатичные.

Владимир (согласно кивая головой). Ещё какие симпатичные.

Александр (согласно кивая головой). Я бы даже сказал, красивые.

Сергей. Мы не курим.

Владимир (согласно кивая головой). Ещё как не курим.

Александр (согласно кивая головой). Я бы даже сказал, совершенно не курим.

Сергей. И пьем мы исключительно по поводу. Так выпьем же за мужчин, которых любят и ждут женщины. (Все трое чокаются и отпивают шампанского из фужеров.) Ну, что я могу сказать? Заканчивается 1984 год. Сегодня, за несколько дней до наступления Нового года, мы, говоря казенным языком, отчитаемся о проделанной за год работе и поделимся планами на будущее. Наш мальчишник объявляю открытым.

(Александр и Владимир шутливо аплодируют.)

Сергей. Какие будут предложения и замечания? Принято единогласно. Кто выступит с первым докладом? (Владимир и Александр, которые активно закусывают салатом, оба показывают вилками на Сергея.) Ну, хорошо. Раз вы такие голодные, что не можете говорить, тогда ешьте и слушайте. Я хочу сказать, что год был, как всегда, трудным, но успешным.

Александр (жуя). Про твои успехи мы знаем. В курсе. Читаем газеты, слушаем радио. А за последний твой успех уже и выпить успели.

Владимир. Давай нам что-нибудь поинтересней.

Сергей. Ладно. Будет вам и поинтересней. Я пишу пьесу.

Александр и Владимир (перебивая друг друга). Что-то? Какую пьесу? Это что-то новенькое. Выкладывай!

Сергей (довольным голосом). Да, друзья мои. Я докатился и до драматургии. Мне становится тесно в жанре журналистики. Мне надоели эти бесконечные статьи об электростанциях, совхозах и новых школах; очерки о героях труда. Хочется что-нибудь для души. Хочется романтики и любви. Хочется страстей. Хочется… как бы это выразиться… душевного бунта, что ли. Надоело это журналистское болото.