– Ну, последняя просьба, и буду нем как рыба. Ты-то занят будешь, а мне что делать?

– А ты иди на хер! Достал меня! – я не выдержал и пошел в кабинет за бутылкой.

В это время пришло сообщение, что заказ уже в пути.

– Вот бутылка, вот стакан. Пицца будет через три минуты. Иди принимай пиццу, дай чаевые, дверь не захлопни, а то будешь на улице сидеть, я тебе открывать не буду.

– Все, ухожу.

И Кум ушел.

Я начал прогон непонятного сочетания четырех букв нуклеотидов через первую программу.

Появился Кум с пиццей.

– А ты че сидишь не работаешь? – поинтересовался он.

– А откуда ты знаешь, что я не работаю? Потому что я лопатой не махаю?

– Сидишь просто. Даже на экран компьютера не смотришь. Че ты такой злобный? Спросить уже нельзя, – досадливо сказал Кум.

– Я думаю.

– Иди съешь пиццы, тогда думать будет легче.

– Пожалуй, съем.

Так называемая компьютерная комната была довольно просторным помещением с несколькими столами и мониторами подальше от входа и большим длинным столом посередине. Здесь проводились самые сложные и не очень гласные разработки и моделирование. В комнате не было телефонов.

Кум расположился за длинным столом с пиццей и бутылкой коньяка. Я решил тоже перекусить, пока загружались нужные программы.

– Объясни мне, что сейчас делаешь? – спросил Кум, наливая коньяк в кружку для кофе.

Он взял кружку, быстро выдохнул в сторону и залпом опрокинул коньяк в глотку. Потом на секунду замер, будто ушел в другой мир, и вернулся к жизни, еще более живой и всем довольный.

– Расскажи мне, что сейчас происходит. Ух, коньяк хороший!

– Чем определяется хорошесть коньяка? – вместо ответа спросил я.

– В хорошем коньяке, настоянном в дубовой бочке, есть удивительный вкус. Когда его выпиваешь, аромат и тепло разносятся по всему телу, – умиленно улыбнулся Кум. И тут же налил себе еще.

– И дуб доходит до мозгов и там оседает, и мозги дубеют, – закончил я в тон собеседнику.

– Ну при чем здесь дуб и мозги, – обиженно сказал Кум, – как я тебе могу объяснить вкус коньяка, если ты его никогда не пробовал?

– А как я тебе объясню, что я делаю, если ты понятия не имеешь, что такое математический анализ?

– Коньяк сродни искусству – хрен выразишь, а математика – наука, – сказал Кум, явно довольный своим определением.

– Предположим, есть текст, написанный на языке суахили, но русскими буквами. Тебе приносят этот текст, и если ты знаешь суахили, то сразу поймешь, о чем речь. Но если ты его не знаешь, то не врубишься, что же там написано. И пойдешь к тому, кто знает, как помочь. И этот человек на компьютере прогонит текст через алгоритмы разных языков и обнаружит, что это суахили. И выдаст тебе текст, написанный на суахили буквами суахили, а не кириллицей-мефодицей.

– А какая мне разница, какими буквами написано, если я все равно не пойму, что там?

– Справедливо. Но ты можешь найти переводчика. У вас в африканском отделе наверняка есть люди, которые знают этот не самый популярный в России язык. Вот ты идешь к ним, и они переводят тебе текст, который звучит так: «Кум, как ты меня затрахал своими разговорами и не даешь мне сосредоточиться».

– Чего это я тебе не даю сосредоточиться? Ты вон пиццу жуешь. При чем здесь я? – возмутился Кум. – Все! Иди в жопу, Кулибин! Давай сосредотачивайся, напрягай головной мозг, смотри только, чтобы от напряжения у тебя геморрой не случился.

Я встал из-за стола и пошел к компьютеру. Как-то все было не совсем понятно. Программы, через которые я прогонял сочетание нуклеотидов, отпадали одна за другой, результатом была какая-то белиберда. Я подумал: может, в этом сочетании и нет никакого смысла? Но вирус же не дурак, чтобы таскать на себе всякую бессмыслицу. Смысл определенно должен быть.

Вирус упрямился, но пришла радость и в мой дом: у Кума зазвонил телефон. Он алекнул. Я уставился в экран своего компьютера, где появился номер звонившего, и по экрану побежал текст.

«Здравствуй, Сергей Иванович. Как дела? Что слышно с нашим делом?»

– Да пока ничего нового. Работаем. (Ага, кто-то работает, а кто-то коньяк трескает!) Вот тут наш Кулибин-вредитель, сидит колдует на компьютере.

Так тебя Сергей Иваныч зовут, Кум хренов!

Сергей Иваныч – Кум громко сказал в телефон, чтобы я слышал:

– Кулибина-вредителя запирать будем?

«На кой хрен он нам сдался?» – побежала строка в самом низу моего экрана.

– А, хорошо, посмотрю по обстоятельствам, – так же громко ответил Сергей Иванович.