Надев шлем, налокотники и наколенники, Александр со вздохом полез в седло машины.

— Может не надо? — Григорий с сомнением оглядел странный агрегат висевший над землёй, словно насмехаясь над законами физики.

— Надо, Гриша. Надо. — Александр вздохнул. — Ну а кого посадить? Я-то эту машину вдоль и поперёк знаю. А какой-нибудь летун сядет, да угробится нахрен. Погибнет и машину погубит. А столько в неё сил вложено, что просто ужас. Да ты не беспокойся. Я пока пару кругов по двору сделаю. Посмотрим, что она стоит в движении.

Несмотря на то, что Александр поднимался на гравилёте в цеху, полноценным полётом это назвать было нельзя. Поэтому он аккуратно и осторожно, поднял машину повыше, и повёл её вдоль забора. Потом суть осмелев, дал «змейку» над асфальтом, и попробовал чуть разогнаться и резко затормозить.

Машина при резком торможении ощутимо «клевала» корпусом, но куда меньше чем можно было ожидать от летающего транспорта. Пара тяжёлых гироскопов держала корпус от заваливания вбок, а маневровые гасили осевые и боковые колебания.

Теперь следовало подумать, как новинку показать. Сначала была мысль сделать сюрприз руководителям страны выкатив машины на парад двадцатого октября, в День Революции, но потом, по здравом размышлению, Александр отказался от этой идеи. На то они и руководители чтобы иметь собственные резоны, и соображения.

Александр медленно завёл машину в мастерскую, снял защиту, и пройдя к машине, набрал номер личного секретаря Лаврентия Берия.

— Николай Игнатьевич? Мечников беспокоит. Как у Лаврентия Павловича график на ближайшие дни, можно вклинится минут на пять? Хорошо жду. Неожиданно в трубке прозвучал негромкий щелчок, и раздался голос Генерального Секретаря.

— Александр Леонидович? Приветствую. У вас что-то срочное?

— Добрый день Лаврентий Павлович. Нет, скорее любопытное. Но совсем не срочное.

— Мы тут обсуждаем кое-что. У товарища Сталина сидим. На ближней даче. За час успеешь подъехать?

— Слушаюсь, товарищ Берия. — Александр положил трубку, и посмотрел на стоящего рядом Григория. — Гриша. Нужен автомобильный прицеп, или грузовик, и «зелёная дорожка» до Ближней Дачи.

Успели конечно. Грузовик взяли в ближайшем автотранспортном предприятии, и передав на центральный пот ГАИ сигнал «Коридор» с ветерком долетели до подмосковной резиденции Сталина.

Гравилёт был сделан на совесть, поэтому успешно пережил транспортировку в кузове грузовика под брезентом, и отогнав водителя в сторону, Александр сам снял ткань, и не включая двигатель, поднял машину на аккумуляторах которых в нормальном режиме должно было хватить на десять минут полёта.

Так он и вплыл, на беззвучном режиме, на полянку, где уже сервировали стол, для Сталина и его гостей.

Сталин пыхнул трубкой, прищурился и чему-то улыбнулся, Лаврентий Берия озадаченно протирал стёкла очков, Шелепин смотрел на гравилёт как на неведомую зверюшку, Булганин заглядывал под днище, видимо надеясь увидеть там колёса, президент академии наук Александр Николаевич Несмеянов почему-то обильно потел так, что капли капали с носа прямо на грудь, и заливали воротник рубашки, а Устинов, судя по его лицу, уже прикидывал точки крепления пулемётов. Он собственно и нарушил затянувшееся молчание.

— А танк?

— Можно. — Александр кивнул. — Расход эфира будет конечно огромный, но пара энергетиков уровня мастер, потянут. Но вот что делать если в танк попадёт снаряд? Даже если машина стоит на земле, и придавлена своими полсотнями тонн, от удара снаряда или отдачи, её дёргает будь здоров. А тут боюсь эффект будет посильнее. хотя можно подумать над военным применением. Я-то делал транспорт для полного бездорожья. Болот, пустынь, снега. Антиграву ведь всё равно над чем летать. Вода там, грязь или песок.

— А мне академики как один доказывали, что антиграв невозможен. — Задумчиво произнёс Сталин. — Александр Николаевич, ровно на этом месте, мамой клялся, стучал себя кулаком в грудь, доказывая, что это зряшная растрата денег. — Сталин задумчиво сделал ещё одну затяжку, и услышав, как трубка начала хлюпать смолой, присел к столу, достал принадлежности для ухода, и стал её аккуратно и неторопливо чистить. — И как так получается, что вся наша Академия наук не может сделать то, что делает один мальчишка? — Сталин повернулся в сторону академика и покачал головой от чего знаменитый химик чуть не впал в кому.

— Э, Коба подожди. — Со смешком произнёс Берия. — Товарищ Несмеянов, действительно крупнейший учёный, и заслуженно награждён советским народом. А что ошибся, так не ошибается только тот, кто не работает. Ну и ещё может товарищ Саша. — хитро посмотрел на Мечникова. — Вот ведь, учудил какой разврат. Сразу с двумя актрисками! Но в такой компании, что и поругать-то язык не повернётся. — Берия довольно рассмеялся, заухав словно филин.

— Ну, Сашка-то молодой, ему простительно. Но Максим-то как? — Сталин пальцами разгладил усы, что бывало у него как проявление возмущения.