В понедельник, 21 декабря, около восьми часов утра заместитель председателя городского Совета народных депутатов Грязев Юрий Степанович отправился на работу. На улице было еще темно, но дорожка между пятиэтажками хорошо освещалась уличными фонарями и светом из окон. Примерно в ста метрах от остановки общественного транспорта навстречу Грязеву выбежал мужчина в болоньевом лыжном костюме с надвинутой на лоб шерстяной шапочкой. Низ лица спортсмена скрывал намотанный вокруг шеи шарф, в руке он держал предмет, похожий на палку. Не добегая до Юрия Степановича пару шагов, спортсмен весело выкрикнул: «Дядя, не спеши!» Взмахнул рукой и со всей силы врезал резиновой милицейской дубинкой по лбу народному избраннику. От удара у Грязева посыпались искры из глаз, он закричал дурным голосом, схватился за голову, присел на корточки, но спортсмен и не думал его добивать – легкой трусцой он скрылся с места происшествия. Поняв, что нападение закончилось, Юрий Степанович бросился к ближайшему телефону-автомату и набрал «02».

– Милиция? Милиция?! Это депутат Грязев! На меня только что было совершено нападение. Что? Я не пострадал. Вернее, я сумел увернуться от смертельного удара и сейчас стою около восьмого дома. Почему около восьмого? Да потому, что тут единственный рабочий телефон в районе! Выезжайте немедленно и в «Скорую помощь» сообщите.

Оперативный дежурный, узнав о происшествии, простонал: «Господи Иисусе Христе! Ну, зачем же так-то, в конце смены?» – и послал к Грязеву следственно-оперативную группу. Следом на место происшествия выехали прокурор города, Самойлов и дежурный по городскому Совету народных депутатов. Юрий Степанович Грязев был известным скандалистом, на дух не переносившим людей в погонах. На последней сессии горсовета он до того договорился, что предложил сократить финансирование муниципальной милиции ровно наполовину. «Незачем нам разбрасываться народными деньгами! В нашей милиции половина сотрудников пьяницы, бездельники и мздоимцы. Пусть посидят без зарплаты, может быть, тогда работать начнут». Узнав об этом заявлении, участковые инспекторы милиции, получающие зарплату за счет средств городского бюджета, дружно возмутились: «Это мы-то бездельники? А они, депутаты, что делают? Вагонетки в шахте толкают? Чья бы корова мычала! Тот же Грязев, как во власть пролез, так ни дня не работал, только языком трепать научился да бредовые идеи предлагать».

К приезду следователя у Грязева на лбу образовалась огромная шишка.

– Вот, видите! – раз за разом показывая на лоб, причитал Грязев. – Если бы не шапка-ушанка, он бы убил меня на месте.

– С чем могло быть связано нападение на вас? – задал следователь дежурный вопрос.

– С моей общественно-политической деятельностью, – не задумываясь, ответил депутат.

– Нельзя ли конкретнее, Юрий Степанович? Какой поступок мог подтолкнуть преступников к расправе над вами?

– Вся моя жизнь – служение народу! – пафосно заявил Грязев. – Сейчас в нашем городе столько врагов народовластия развелось, что с любой стороны можно ждать подлого удара в спину.

– Вы запомнили приметы нападавшего?

– Темно было, – недовольно ответил Грязев. – Я не успел его рассмотреть.

Он повернулся на шум подъехавшего автомобиля, увидел Самойлова и бросился к нему:

– Роман Георгиевич, вы посмотрите, что делается! Среди бела дня, посреди города на меня террористы напали и чуть не убили. Вот, полюбуйтесь! – Грязев снял шапку, показал Самойлову шишку на лбу. – Если бы я не увернулся, этот террорист убил бы меня.

– Так уж и террорист, – усомнился Самойлов.

– А кто же еще! – взвелся Грязев. – Я – народный депутат, и любое нападение на меня – это террористический акт. Это враги народовластия пытаются повернуть ход истории вспять и вернуть власть узурпатору.

– На Ельцина намекаете? – с серьезным видом спросил Роман Георгиевич. – Считаете, что это он подослал террористов?

– Да при чем тут Ельцин! – в отчаянии воскликнул Грязев. – Откуда Ельцину про меня знать? Он о нашем городе-то вряд ли слышал. Сидит в Кремле, козни строит, а его наймиты по городу с оружием бегают, на государственных деятелей нападают.

На место происшествия прибыла «Скорая». Врач, осмотрев пострадавшего, забрала его с собой в больницу, на обследование. Пока пострадавший усаживался в автомобиль, врач успела шепнуть Самойлову:

– С Грязевым ничего серьезного. Походит с «рогом» недельку, и все пройдет.

Председатель городского Совета народных депутатов Тарас Васильевич Холодков узнал о нападении на своего заместителя от дежурного по горсовету. Не раздумывая, он позвонил начальнику УВД области.

– Прошу вас принять исчерпывающие меры для раскрытия этого подлого преступления! – потребовал он. – Я считаю, что распоясавшиеся политические бандиты должны почувствовать единство народной власти и милиции. Если злоумышленники не будут установлены и арестованы по горячим следам…

– Я все понял, – раздраженно оборвал народного избранника генерал и бросил трубку.

И Холодкова, и Грязева начальник областного УВД считал пустобрехами и кривляками, волею случая дорвавшимися до законодательной власти.

Не прошло и получаса, как Самойлов получил распоряжение: «Для раскрытия нападения на депутата Грязева Ю. С. сформировать следственно-оперативную группу, руководство которой поручить самому опытному следователю городского УВД». Роман Георгиевич вызвал Алексея Алексеевича Зубрилина, временно исполняющего обязанности начальника городского следствия.

– Дело поручишь расследовать Лаптеву, – приказал он.

– Почему именно ему? – не понял Зубрилин.

После вчерашнего возлияния Зубрилин с трудом понимал, что произошло с Грязевым и почему кто-то из его отдела должен заниматься столь незначительным преступлением. «Шишка на лбу – это же побои, подследственность дознания, пусть они и занимаются спортсменом с дубинкой», – хотел сказать Зубрилин. Но во рту у него так пересохло, что каждое слово давалось с трудом, и он промолчал.

– Это политика! – словно уловив мысли коллеги, разъяснил Самойлов. – К вечеру во всех новостях раструбят, что у нас по городу террористы шайками ходят и всех, кто под руку подвернется, обрезками стальных труб по головам лупят.