«Конечно, дядюшка Сардит счел бы это пустой отговоркой, – подумалось мне, и за этой мыслью последовал глубокий вздох. – Неужто я вечно буду вынужден соглашаться с чужой мудростью – хоть отца, хоть Джастина, хоть дядюшки Сардита и тетушки Элизабет».

Прилаживая к ящику новую заднюю стенку, я услышал сквозь закрытую дверь мастерской цокот копыт, но заставил себя не торопиться и вышел под холодный моросящий дождик, лишь как следует подкрутив крепежные шурупы. Джастин с Тамрой уже спешились и вели своих коней в конюшню.

– Чайник поставила? – спросил я стоявшую под козырьком, защищавшим от дождя кухонное крыльцо, Риссу.

– В такую погоду чайник у меня всегда на плите. Даже волшебникам не вредно согреться горячим чайком или сидром. А тебе, мастер Леррис, это тем более понадобится, ежели ты постоишь тут подольше.

– Ладно. Свежий хлеб и сыр нам тоже не помешают, – отозвался я и, прихрамывая, направился через двор на конюшню.

Джастин уже поставил Роузфут в стойло к Гэрлоку: пони, пофыркивая, обнюхивали друг друга. Им не раз доводилось делить стойло, и они всегда ладили.

– Рисса чайник поставила.

– Да я уверена, в такую погоду у нее всегда чайник стоит, – заявила Тамра. – Но, так или иначе, это очень кстати.

– Да уж, старые косточки тепла просят, – криво ухмыльнулся Джастин.

– Бедный, старый дядюшка Джастин…

– К старшим надобно проявлять участие, Леррис. Такое же, какое они проявляют к тебе.

Тамра прыснула, и Джастин смутился. Спору нет, он был добр ко мне, но во многих отношениях на его помощь рассчитывать не приходилось. Доброта – она вроде приправы: придает жизни хороший вкус. Но когда приходится иметь дело с белыми чародеями вроде Герлиса, толку от нее мало.

– Уж я ли не участлив? Кто, по-твоему, попросил Риссу не забыть о свежем хлебе и сыре?

– Замечательно! А то я проголодалась, – заявила рыжая, заводя свою лошадь в одно из стойл, которые обычно занимали кони телохранителей Кристал.

Сейчас там было пусто, ибо Кристал уехала инспектировать оборонительные сооружения в гавани Расора, но ее не стоило ждать раньше чем через восьмидневку.

Когда мы вышли на двор, Джастин неожиданно указал на мастерскую.

– Ты не против, если я туда загляну? Хочется полюбоваться на твои успехи.

– Пожалуйста.

Я распахнул дверь и пропустил обоих внутрь, гадая, что подразумевал серый маг под «моими успехами».

– Причуды молодости, – пробормотал он, озирая помещение.

Ничего себе! Выходит, работать не покладая рук, чтобы обеспечить себе пропитание – это «причуды молодости»?

– Прежде чем мы воспользуемся твоим гостеприимством, я хотел бы в последний раз взглянуть на твою ногу, – сказал Джастин. – Мы уезжаем в Вергрен.

Я сел на табурет.

– Ну, кость, можно сказать, срослась. Мускулы еще слабы, их надо разрабатывать.

– Ты что, снова собрался исцелять овец? – спросил я, переместившись на табурете. – Надеюсь, хоть на ужин останешься?

– Я не говорил, будто мы собираемся скакать через весь Кандар сломя голову; эта забава для тех, кто помоложе.

– Недурная работа, – встряла Тамра, обведя взглядом недавно отполированные стулья. – Не то чтобы безупречная, но вполне приличная.

Похоже, она никак не могла оставить попыток принизить все, что бы я ни делал.

– А впрочем, Леррис, даже лучше, чем просто приличная.

– Спасибо. Твой посох тоже лучше, чем просто приличный.

– Смотря на чей взгляд, – буркнул Джастин.

Мне показалось, хотя в такое трудно было поверить, что Тамра покраснела.

– Ты все еще помогаешь в обучении Наилучших? – спросил я…

– Да.

Джастин усмехнулся, но нахмурился, когда его пальцы остановились над местом нижнего перелома, и я ощутил поток гармонии. Но сосредоточился при этом не на том, что он делал, а на нем самом, старясь понять, как он гармонизировал себя.

– Знаешь, в этом таится определенная опасность, – промолвил Джастин, подняв бровь.

– Что за опасность? Для кого? – вмешалась Тамра.

– Он о самолечении. Но я был осторожен и не использовал силу гармонии для соединения и скрепления костей.

– Я заметил и очень тому рад. Сила – даже сила порядка способна скреплять лишь слишком грубо, а значит, не слишком надежно. Организм гармоничен, однако именно потому, что в нем всегда присутствует некая толика хаоса. Суть в том, чтобы обратить силу хаоса в поддержку гармонии.