Девушка забулькала, поднялась с кресла и, сделав два шага, упала вперед – на кожух, закрывающий мотор автобуса.

– Ч-черт! У-уйди, уйди отсюда! Уйди, говорят! Боже! – заорал водитель, пытаясь спихнуть блондинку.

Но та вцепились в руку мужчины мертвой хваткой. Из последних сил рванула на себя, видимо, не отдавая себе отчет в том что делает, из-за боли.

Руль крутанулся – и ПАЗик вылетел на остановку общественного транспорта.

Мелькнули испуганные лица.

Крики, треск плоти и хруст костей, как в кошмарном сне.

Удар – и мир лег на бок.

В глазах потемнело.

Перед тем, как отключится, увидел лежащий на полу телефон блондинки.

На экране всего одна надпись – «Обработка завершена».

Оживший ужастик по дороге на работу – не повод для того, чтобы закосить от этой самой работы. Наоборот, коллеги, когда услышали, что произошло, в один голос посоветовали: «Пиши быстрее. Это же круто!»

Да, блин, «круто»! Побывали бы они внутри ПАЗика, почувствовали бы тошнотворный запах свежей крови. Особенно, когда вышел из автобуса, влетевшего в остановку. На относительно небольшой скорости, но ее оказалось достаточно для того, чтобы смять остановочной павильон подчистую – все-таки их в Кирове делают из говна и палок (то есть пары железных стоек и плексигласа).

А еще вокруг лежали тела людей. По большей части ПАЗик их не убил, а только покалечил. Что для многих было еще хуже. Я видел молодую девушку. Лет двадцать. Симпатичная, но она сложилась так, словно пыталась сделать гимнастическую «складку» и перестаралась. Автобус просто сломал ей позвоночник. Она еще дышала, когда ее увезли на «скорой».

Меня вырвало. И вместо того, чтобы броситься на помощь пострадавшим, я занимался тем, что опустошал желудок. А его содержимое все не думало заканчиваться…

– Вам помочь? – спросил мужчина в черной шапке, которую раньше носили деревенские гопники на дискотеки, а сейчас она повально вошла в моду.

– Нет…. Нет, спасибо, – сказал я и сел на бордюр, озираясь.

Все происходящее казалось кошмаром. Может, я сейчас проснусь – и все исчезнет. Растворится с первыми лучами солнца.

Но вместо луча солнца на меня упал взгляд женщины.

– Что сидишь? Помоги им! – она ткнула рукой в переломанные тела, которые валялись вокруг остановки. Хотел возразить, что те две здоровые детины, который сейчас снимали на телефон все происходящее прямо из-за ее спины, вполне могли бы это сделать за меня. Но не стал – слишком устал. Попытался встать, но сразу же рухнул на обледеневший асфальт. Телефон вылетел из рук. Экран треснул.

– Черт! – выругался я.

Не время жалеть о телефоне, но именно этим я и занялся. В первоочередном порядке. Смартфон недешевый, прямо скажем. Хоть и не последняя модель «Самсунга», но все же тридцать с гаком тысяч до сих пор стоит. А такие деньги для обычного журналиста на дороге не валяются. Стыдно признаться, но это моя двухмесячная зарплата. Это если не есть не только мне, но и семье – жене и ребенку.

Дочке всего шесть. Кристина. Да, как машина в романе Стивена Кинга. Хотя, конечно же, творчество Кинга было последнее, что я вспомнил, когда выбирал имя для дочки. Мне казалось, что этой красной и визжащей головке оно вполне подходит. Слишком беспокойная. Наша Кристина, наш крест до конца жизни. Жена Светлана не возражала.

А пару неделю назад Кристина сильно заболела. Сначала думали, что обычная простуда. С кем ни бывает. Подцепила в школе развития – подготовительный класс к обычной школе. А потом симптомы обычной простуды усугубились – скакнула температура. Жесткая, под тридцать девять. При этом мы – сейчас кто-то скажет, что «нерадивые родители» – не пользуемся медицинскими препаратами без крайней необходимости. Простуда – то, чем ребенок должен переболеть сам. Чтобы заработать иммунитет. Все эти прививки от гриппа – только повод вогнать чужеродный белок под кожу ребенку. А для фармкомпаний – отличный повод подзаработать.

Но на третьей неделе обычный кашель перешел в лающий. С легким присвистом в конце. Как оказалось, он называется «реприза» и характерно это дело для… коклюша.

– Только этого не хватало! – сказала Света.

А с другой стороны Кристина уже пережила ветрянку – тоже не стали вакцинироваться. Обычное детское заболевание, которым лучше переболеть в детстве, а не забивать собственный иммунитет чужеродными клетками. Так вот, опыт с ветрянкой у нас уже был. И казалось, что и коклюш, если это был он (врач только сегодня должен был прийти по вызову на дом), мы тоже с легкостью перенесем.

Но дочке стало заметно хуже. Температура за сорок, а кашель перешел в лай.

Это страшно.

Когда обнимаешь ребенка и не знаешь, чем помочь. Антибиотики мы не использовали, да и в принципе они бесполезны на этой стадии – тоже в интернете вычитали. Сейчас все можно узнать, набрав запрос в «Яндексе».

– Мне показалось, что она что-то пролаяла, – сказала на утро Света, когда я собирался на работу.

– Что пролаяла? – не понял я.

До этого после бессонной ночи пробовал делать зарядку – походило на движения зомби, которому приспичило быть хоть чуточку похожим на человека.