– Не вопрос. Что тебе взять? – спросила Мидж, с готовностью потерев руки. – Держи стакан, – велела она, и приняв максимально жуткий вид, двинулась к стайке, жутко хрипя и хихикая.

– Все, что сможешь ухватить, – ответила ей в спину Гретель и переместилась поближе, чтобы ничего не пропустить.

Девушки, одетые в гламурные наряды диснеевских принцесс, были увлечены разговором, поэтому не сразу увидели Мидж, а, заметив ее, натурально завизжали, перепуганные до ужаса.

– Добрый вечер, дамы! – Мидж же наоборот пыталась потискать как можно больше верещащих принцесс, и в итоге оказалась в гордом одиночестве у стола, и набрала целую тарелку сладостей, и довольно продефилировала с ней к Гретель. Правда ей пришлось отвлечься – Тонто восхищенно аплодировал, прерываясь только на рассыпание крошек перед клювом вороны.

– Прошу, – Мидж не стала жадничать и протянула ему тарелочку, куда набрала кучу всяких сладостей – мини-кексов, марципановых шариков, шоколадных батончиков и тому подобного.

– Разбазариваешь? – шутливо попеняла ей Гретель, оказавшись рядом.

– Делюсь добычей с национальными меньшинствами. Будь это секс-меньшинство, доля могла быть побольше, – хмыкнула она, сунув в рот мармеладного червяка.

Тонто усмехнулся, но от комментариев воздержался, сделав вид, что сладости его волнуют больше.

Он отправил в рот марципановый шарик и, кажется, даже зажмурился.

– С детства их люблю, – признался он. – Родители иногда из Европы привозили.

– А воронья доля? – улыбнулась Мидж и пристроила вороне в клюв второго червяка. – По-моему вот так отлично. А ты сам не бывал в Европе? – спросила она.

– Думаешь, сладкое ему не навредит? – Джек скосил взгляд на ворона и кивнул. – Да, бывал, конечно. Просто в этих гостинцах от родителей всегда было что-то особенное, мы с Джоном их очень ждали.

– Да, я так ждала ужина на Йом Кипур, было в этом посте что-то особенное, когда ты ребенок. А сейчас, когда вырастаешь, часть магии теряется. Наверное, и с Рождеством так же, -задумалась Мидж.

– Конечно! Раньше Рождество было семейным, уютным, – Джек даже чуть взгрустнул. – А теперь… я уже и не вспомню, когда мы на Рождество с Джоном не были на какой-то вечеринке – не торчать же дома вдвоем.

– А семья? – спросила Мидж. Гретель куда-то смылась, и они остались в уголке вдвоем, приканчивая сладости с тарелки.

– Наши с Джоном родители погибли в авиакатастрофе больше десяти лет назад, – ответил он. – Бабушек-дедушек тоже давно нет, так что мы только вдвоем.

– Сочувствую. Могу поделиться своей бабушкой. Она была бы счастлива, будь у нее пара таких внуков, вроде вас с Джоном, которых она могла бы кормить с утра до вечера и припоминать с восторгом Бар-Мицву, – подбодрила его Мидж.

– Заманчивое предложение, – рассмеялся он и утащил с тарелки еще шарик. – А ничего, что мы не евреи? Для твоей бабушки это не станет препятствием?

– Ей почти девяносто, она пережила Холокост, будет рассказывать тебе об этом, а детали касательно того, обрезанный ты или нет, забудет через минуту, – пожала плечами Мидж.

– Ого… – Джек даже опешил. – На самом деле, это круто… в смысле, с таким человеком просто интересно было бы познакомиться. И она правда рассказывает о том, что пережила тогда? Я слышал, люди не слишком охотно этим делятся.

– Ты знаешь, бабуля удивительный человек. Она действительно пережила ужасы, но рассказывает удивительные случаи, так, что ты смеешься, хотя умом понимаешь, что спасаться, сидя в выгребной яме по уши, это лютая жесть, – ответила Мидж. – Но как она говорит, вся ее печаль осталась там, в лагерях, и после них она твердо намерена радоваться жизни назло Гитлеру.

– Черт, и я правда удивительный! Я хотел бы с ней познакомиться, даже без надежды на… как это назвать увнучивание? – рассмеялся он и нашел взглядом брата в толпе. – Думаю, нам обоим это было бы интересно, – добавил он, вспомнив, что у брата есть русские корни.

– Возможно, позову вас на ужин на Хануку. Идет? – хмыкнула Мириам. – Или это будет выглядеть как подлизывание к боссу?

– Хм… ну, если только ты будешь это афишировать и попытаешься извлечь выгоду, – ответил он, усмехнувшись.

– Вот бы с Прескоттом все было так же легко, – вздохнула Мидж, глядя как тот, в классическом образе современного Люцифера, поглядывает на Зефирку, щеголяющего в римской тоге и лавровом венке.

– К нему… просто нужно найти подход, – Джек проследил её взгляд. – Он и у меня иногда жуткая заноза в заднице, но он гений, и спорить с этим не имеет смысла. Его дизайны потрясающие.

– Этот подход включает в себя большое количество смазки? – хмыкнула Мидж. – Потому что он каждый раз устраивает всем жесткий анальный секс. Но еще и церебральный, большей частью. В общем, кажется, мне нужно еще выпить.