Руперт не отрывал от нее глаз.

— «Закончены наши пиры, — негромко произнес он. — И актеры, как и предсказывал я, оказались лишь духами, а теперь растаяли в воздухе, в прозрачном воздухе; и, словно воздушный замок, рухнула заоблачная башня, и рассыпались великолепные дворцы, и торжественные храмы, и сам земной шар, да и все живущее на нем, и увяла ненужная пышность, не оставив мучительных воспоминаний… а мы остались, словно бездомные капли, и наши крохотные жизни — всего лишь сон…»

Дженифер остановилась, изумленная.

— Чьи это слова?

— Старого Просперо.

— Как это грустно и как прекрасно! Я никогда не слышала ничего подобного.

— И впредь не услышишь, если не примешься читать труды Великого Историка. Мы живем в смиренном и строгом веке, и язык наш беден и убог; мы просто каркаем, как вороны на пустынных зимних полях. — Руперт помолчал немного. — Ну, во всяком случае, так можно сказать обо мне. Но ты… нет, тебя не сравнишь с вороной, ты — словно ястреб, я уже думал как-то об этом… твое красноречие сродни стремительному полету. Я могу лишь поклоняться твоей проносящейся мимо тени.

— Нет, Руперт, мое оперение куда скромнее твоего.

Он искренне рассмеялся, а потом так же искренне зевнул.

— Ох, ладно, любимая, пора отдохнуть. И мир, и время не могут обойтись без ворон.

День был тихим, безветренным. Остров лежал под лазурным небом, словно огромный изумруд. В воздухе порхал Ариэль, весело махая яркими крылышками. Остальные работали, обливаясь потом.

Тартана покоилась на воде, не нуждаясь в якоре; паруса были убраны. К основанию мачты прикрепили прочный шест; от другого его конца тянулись веревки, перекинутые через блок. На этих веревках было подвешено странное сооружение: огромная просмоленная бочка без дна, внутри которой крепились к стенкам мешки с песком. Вес бочонка заставлял лодку слегка крениться.

— Стоп! — крикнул Ариэль. — Стоп! Оставьте ее здесь… нет, промахнулись. Назад… немножко назад… самую чуточку… вот, хватит! Теперь он висит правильно. Если учесть глубинное течение… да, он опустится там, где надо. — Эльф вернулся на судно и устроился на скамье, тревожно оглядывая всех. — Но я ведь не умею видеть будущего, друзья. И не знаю, выдержат ли обручи и клепки, или твои легкие и ребра, Руперт… вдруг ты останешься лежать погребенным на дне?

Руперт ответил взволнованным тоном:

— Но я отправляюсь туда в отличной компании: со мной мой Бог, молитвы моей леди… чего же мне бояться?

Принц был одет в одни лишь бриджи; на поясе у него висел нож. Руперт наклонился к Дженифер и поцеловал ее.

— Я скоро вернусь, с книгами в руках, — сказал он. — И, может быть, с жемчужиной для тебя.

— Мне нужен лишь ты… и ничего больше. Удачи тебе! — с трудом выговорила она. Руперт взялся за поручни.

— Ну, вперед!

— Хозяин, умоляю, позвольте мне туда отправиться! — воскликнул Уилл. — Вы нужны королю!

— Ему нужны лишь такие командиры, которые не посылают солдат на слишком опасные дела. — Руперт был уже в воде. — Ну, опускай! — крикнул он.

Уилл, скривив губы, повиновался. Калибан помогал ему. Они подвели бочку к поверхности воды. Руперт поднырнул под нее, махнув Дженифер рукой.

— Давай опускать, — вздохнул Уилл. — Чем скорее он доберется до дна, тем скорее мы сможем вытащить его обратно.

Лодка качнулась. Заскрипели снасти, затрещали блоки, и черная громада бочонка ушла вглубь, исчезнув из виду.

Дженифер перегнулась через поручни, пристально вглядываясь в воду.

— Вот теперь и поплакать можно, — сказала она, когда утихли последние волны, вызванные погружением, и беспомощно опустилась на дно лодки.

Ариэль порхнул к девушке.

— Все будет хорошо, — сказал он утешающим тоном. — В конце концов, герцог Просперо забросил свои книги не в бездонные пучины. Просто он боялся, как бы их не украли. Нашему другу нипочем такая глубина.

— Ты можешь в этом поклясться?

— Нет, — признался эльф.

Калибан, тоже желая утешить девушку, сделал неуклюжую попытку погладить ее по голове. Уилл перехватил его руку и рявкнул:

— Не лезь, безмозглый! Неужто ей и погоревать нельзя, не задохнувшись от твоей вони?

— О! Я не знаю, как помочь Миранде, не знаю! — Калибан сгорбился и сел на корме, рядом с Фарвеллом. — Если бы я мог! Если бы мог!

— А если бы я знал, как помочь моему принцу… — Уилл покачал головой. — Ну ладно, дурачок, не кисни, мы в одной лодке. Что ж, постараемся скрасить время ожидания.

Калибан просветлел.

— Бренди?

— Э нет, не сейчас. Нам с тобой понадобятся все наши силы. Зато вечерком, когда вернемся на берег — э, уж тут мы устроим языческую пляску вокруг бочонка с бренди! Ну а если… — Он уставился на сверкающую под солнцем воду. — Тогда тем более напьемся.