«Сотни тысяч моих копий размышляли над этой загадкой: почему так? Почему Эмидиус не разделил нас? Но, я до сих пор не знаю ответа».

Может быть, если бы резервная копия Женни не была тогда повреждена, Юрий восстановил бы её и не было бы этой войны, в которой погибали миллионы его «Я», с надеждой на то, что, хотя бы одному из них рано или поздно удастся вернуть её. Но это всего лишь предположение… Из поврежденного архива Женни Юрию всё же удалось извлечь б'oльшую часть её уникальных кодов, по которым стало возможным с точностью определить её местонахождение в симуляции. Нужная симуляция при этом легко находилась в каталоге Крипта по наличию в ней первоверсии самого Юрия. Но всё могло бы быть иначе, если бы их разделили… Возможно, он так и не нашёл бы её, и она бы не вспомнила…

— Так они нашли друг друга? — спрашивает Аннет. — Эта история хорошо закончилась?

— Хм… Эта история продолжается.

— То есть…

— Прямо сейчас, в этот самый момент, — говорю я.

Она смотрит на Владимира Маковского подозрительно. Видимо, думает: не поехала ли у него крыша после «исповеди» попу-гипнотизёру.

— Они встретились, — продолжаю я, — и узнали друг друга, вспомнили, в самый последний момент, перед тем как ИскИн перебросил их в очередной раз. Только на этот раз наш Господь упрятал их внутрь симулякров…

— Симуль… что? Симулякров? — Аннет поморщилась. — Это что, из философии Бодрийяра?..

— Нет, — успокоил я Аннет, отметив в её тоне заслуженное презрение к модному в двадцатом веке среди так называемых «левых» болтуну-псевдофилософу. — Нет. Симулякр у постмодернистов — это идеалистическая категория, мыльный пузырь, выдаваемый за обличительный аргумент против раздражающей мелкобуржуазного интеллигента объективной реальности… Я говорю об обитателях симуляции — о тех, кто были созданы в качестве статистов… для придания симуляции большей правдоподобности. Это эрзац-личности, наборы клише, штампов, воплощения конформизма… Они думают, что они думают, но это единственное, что они думают на самом деле. Хотя… — я помедлил, — не всё так просто… Были случаи, когда и симулякры становились личностями… Таковы, к примеру, некоторые ИскИны… В прошлом к созданию симулякров прибегали в целях экстраполяции разных ситуаций, событий, но позже общественное мнение землян осудило такую практику. Создание симуляций — творчество, в котором преуспели многие, и не только ИскИны, но создание симулякров — преступление, влекущее всеобщий бойкот, социальное отчуждение, остракизм… Но я отвлекся…

Итак, Юрий с Женни оказались заперты в симулякрах, в очередном поганом мирке, который местный Господь-шизофреник соорудил в качестве реконструкции Нового смутного времени в России. Замысел понятный: забросить пленников в очередную «быструю» симуляцию, — в которой их, растерянных, страдающих амнезией, пускай уже и не пожизненной, а только до синхронизации с вражеским Криптом, быстро сожрут какие-нибудь динозавры, или запытают до смерти фашисты, или принесёт в жертву лесным богам племя дикарей-людоедов, — значит лишний раз перемещать данные, о чём распоясавшийся враг наверняка узнает; замедлять ход времени в одном из таких миров — то же, что и оставить для него записку: «искать здесь». Выход: переместить подопытных в мир, в котором нет ни динозавров, ни лагерей смерти, ни людоедов, а есть покорный Царю и Церкви специально созданный народ, опекаемый «Охранкой» и попами; переместить уже без всякой амнезии, а запереть, загнать на уровень подсознания, в случайно выбранных симулякрах, превратив тех в «тюрьмы для разума»… на ближайшие двадцать лет — достаточное, по мнению божка, время, чтобы избавиться от «раковой опухоли» в своём «железе» и Крипте, — ухмыляюсь я.

— Постой, — говорит Аннет, — я поняла, что ты говоришь про наш мир. Всё это звучит, конечно, как… как фантастика… Но какие ещё «двадцать лет», почему двадцать?.. И что потом?

— Потом произойдет то, за что боритесь вы: ты и твои товарищи — Империя рухнет. И не только Империя… Если, конечно, божок не вздумает продлить эту мечту любителей «крепкой руки» из прошлого… Но похоже, что здесь он придерживается исторической достоверности, — добавляю я.

— Ты говоришь о революции, Володя?

— Да, Анечка, о революции. О настоящей Мировой революции.

— Значит, — задумчиво проговаривает она каждое слово, — ты из… из будущего, и ты — не мой Володя… — это ты пытаешься сказать? — На её глаза наворачиваются слёзы.

«Нет-нет! Вот этого не надо, девочка. Это перебор… Хм… уже Володиным сленгом заговорил…» — Я протягиваю руку и глажу её по голове.

— Значит, — продолжает она, — меня на самом деле нет? И тебя… моего Володи — тоже нет? Мы — всего лишь… — первые капельки уже катятся по щекам Аннет.

— Тихо, — я продолжаю гладить её по голове, — тихо… Ты есть. И твой Володя есть. Он никуда не исчез. И не исчезнет. И ты не исчезнешь. Это я тебе обещаю! Я — Юра М'aэльс — землянин, родившийся на свет двадцать восьмого ноября две тысячи двести девяносто второго года — обещаю тебе: и ты и он увидите реальный мир!

При последних словах она смотрит на меня так…

«Ну, всё, хватит. Пора это заканчивать…»

— Всё то время, что мы с тобой говорим, а это малые доли секунды в базовом времени, идёт война. Сейчас почти восемь миллионов моих копий удерживают блокаду этого мира в Крипте. Сражение идёт также и в базовой реальности — в ядре и на поверхности Оберона. Сегодня днём я уничтожил Администратора — слугу Эмидиуса. Это был тот самый священник, о котором я тебе рассказывал. Других Администраторов в этом мире больше нет, и симуляция стабильна. Там, — я кивнул в сторону окна, за которым уже давно стемнело, а вдоль проспекта зажглись фонари, — бдят Оглоблин с Хлебовым — патриотичные симулякры, думающие о себе, что они охраняют «особый путь» и «духовные скрепы», но о них мы можем не беспокоиться. Скоро всё закончится. Верь мне. Одна из моих копий сейчас находится в Главном Каталоге Крипта, в особом мире, в котором внутренние элементы симуляции напрямую связаны с внешними компонентами ИскИна, такими как энергостанции, нанофабрики, транспортная система и средства внешней связи. Копия содержит в себе плоды тысячелетних — я говорю о внутреннем, субъективном времени Крипта — разработок в области взлома и перехвата управления. Это — «камикадзе», цель которого — захватить управление внешней наномашинерией и передать сообщение на Землю. Ждать осталось недолго.

— Не знаю почему, но я хочу тебе верить, — она шмыгает носиком, пальцами размазывает слёзы вместе с тушью, заставляет себя улыбнуться мне.

— Вот, возьми, прочти это, — я беру со стола записку и подаю ей. — Ничего не бойся. Помни моё обещание.

Аннет разворачивает листок…

Я протягиваю руку к стене и мыслекодом отключаю оболочку Администратора Гедеона. Иссохшая плоть хлопьями опадает с руки, обнажая белые кости. Я смеюсь:

«Эмидиус… полубог-полумальчишка — симулякр, не ставший даже человеком…» — Я вспоминаю Владимира Маковского и его возлюбленную Аннет, и добавляю вслух: