— Будет он воспитывать, как же. Он и своему не особенно был рад.

— Время идёт, люди и обстоятельства меняются.

Я смог вернуться к работе только через несколько дней. Душа по-прежнему болезненно ныла при мысли о Кире. Погрузился в работу. С дизайнерами я больше не пересекался — отец согласился взять общение с ними на себя.

Работа держала меня в тонусе, не давая расслабиться, не позволяя ни одной кривой мысли. Больше никакого алкоголя, успокоительные и снотворные — только назначенные врачом в умеренных дозировках. Но не придумали ещё лекарства, способного излечить меня от моей больной зависимости от Киры. День за днём проходили мучительной пыткой.

На годовщину маминой смерти традиционно отправились с отцом в родной город. Я становился старше, но потребность в маме не пропадала. Мне её безумно не хватало! Иной раз так хотелось поговорить с ней, рассказать о своей жизни, посоветоваться. Она бы порадовалась, узнав о моих успехах, и помогла бы справиться с неудачами.

Накануне нашего приезда выпал снег. Его оказалось неожиданно много. Обычно серое в это время кладбище стало идеально-белым. Лишь тёмные камни под белоснежными шапками да голые деревья напоминали о том, где мы находились. На фоне чёрно-белого пейзажа глаз выхватил ярко-голубое пятно вдали — кто-то сидел возле одной из могил.

Зимой люди редко ходят на кладбище. Разве что помянуть близких в день смерти. Сегодня оно и вовсе было безлюдным — погода не располагала к посещению этого грустного места. По дороге мы не встретили ни одного человека. Только работник кладбища расчищал дорожку возле ворот.

Я долго сидел возле маминой могилы. Успел замёрзнуть без движения. Отец стоял в стороне и старался не мешать моему уединению. Мы никогда не устанавливали правил, но к маминой могиле подходили по очереди. Каждому из нас нужно было поделиться с ней своими радостями и бедами.

Попрощавшись с мамой, уступил место отцу. Вышел на аллейку, чтобы слегка размяться и согреть продрогшие кости. Оглянулся — голубое пятно так и не сдвинулось с места.

Издали послышался звук церковного колокола. Стая ворон, как по команде, с криком сорвалась с дерева неподалёку, добавив трагичности окружающей картине.

Дни в декабре короткие. Начало темнеть, когда мы направились к выходу. Подходя к главной аллее, услышали яростный лай собак и женский крик.

Ещё не видя, что случилось, и не зная, нужна ли моя помощь, я интуитивно ускорился. А когда завернул за угол, то внутри всё похолодело. Неподалёку от ворот на женщину, которая и была тем ярко-голубым пятном, напала свора местных собак.

Женщина пыталась отбиваться сумкой и ногой, но животных это ещё больше злило.

Как назло, работника, недавно расчищавшего от снега дорожку, видно не было. Я находился далеко. Счёт шёл на мгновения. Женщина пятилась от собак, пока не упёрлась в ограду. Она истошно кричала, звала на помощь, но её крик тонул в лае собак.

Нападавших было не меньше десятка, несколько наиболее крупных псов агрессивно скалились, лаяли и пытались дотянуться до жертвы зубами. Но она ловко выставляла перед собой сумку и била их по мордам.

Я бежал изо всех сил, на ходу прикидывая, как ей помочь. Пока женщина отбивалась от одних псов, другой прыгнул и умудрился её укусить.

Вдоль расчищенной дорожки высился сугроб из кусков снега и льда. Не раздумывая, схватил несколько больших льдин и ещё издали бросил в сторону своры, не прицеливаясь. Собаки отвлеклись на меня. Я продолжал наклоняться и бросать в них снег и лёд, приближаясь к ним и женщине.

Испуганные животные начали разбегаться. Некоторые отошли на безопасное расстояние и скалились на нас оттуда. Самые агрессивные собаки кинулись на меня. Отец подоспел на помощь. Вдвоём мы стали прицельно бросать в собак лёд. Получив ощутимый удар, животные отбегали, поджав хвосты.

Женщина стояла, прижавшись спиной к ограде, закрыв лицо руками, и рыдала. Когда опасность была устранена, я подошёл наконец к ней.

— С вами всё в порядке?

— Д-д-да, к-к-кажет-т-тся. С-с-спасибо, — её голос током прошёлся по барабанным перепонкам и сдетонировал в сердце.

Я узнал её ещё до того, как она убрала руки от лица. Скорее почувствовал, ещё когда бежал и отгонял псов. А теперь, услышав её голос, подскочил, обхватил и крепко прижал к себе.

— Всё хорошо. Собаки убежали. Не бойся. Они тебя покусали?

— Н-н-не з-з-знаю. Н-н-наверно.

Беглый осмотр выявил порванный в нескольких местах пуховик. Но джинсы оказались целыми — если собачьи зубы до них и достали, то не прокусили насквозь.

Кира дрожала всем телом и плакала. Трудно было представить, какой ужас ей пришлось пережить. А если бы мы вовремя не подоспели?