— Разумеется зря, а ты мало того, что не открутил, так еще и рядом поселил, в свой дом двери открыл. Другом назвал.

Фигуры двигались, расходясь по доске, словно готовясь к решающему сражению. Наша небольшая словесная перепалка затихла так же, как и вспыхнула. Сдвигая новую фигуру и готовясь атаковать фигуру Чемгера, я уже спокойно заявил:

— Вот об этом я никогда не жалел.

— Я знаю и потому, несмотря на твой нрав, до сих пор пью с тобой пенное. С целой головой на плечах.

— Аргайл из рода ушёл, — не выдержал я и выдал свою боль.

— Правильно сделал. Как наведешь порядок у себя в доме, он вернется.

— Вернется? Чемгер, он себе косу под корень обрезал. Ты его взгляда не видел. Вернется…

— Правильные поступки открывают двери, — философски заметил демон, в один ход, срезая, три моих фигуры.

Я задумался, оценив расстановку сил, сделал ход своей фигурой, расставляя ловушку для игры демона.

— Аргайл сказал, Киани должна привести тебе ученика.

— Верно, маленького демоненка. Это будет интересный ученик.

— Значит, твоё будущее по-прежнему неизменно? — Встрепенулся я.

— Вовсе нет, моё будущее, как калейдоскоп, чуть поверну не туда, и новые страницы открывают мне свои горизонты. События, драконы, демоны, столько всего…

— А ученик?

— Он тоже есть. Иногда я вижу его очень четко, иногда размыто, но он по-прежнему есть.

— А Киани? Аргайл? Мы найдем их?

— Вы? Нет.

— И ты пришел сказать мне об этом?! — Я недовольно грохнул пустой кружкой по столу. Тут же бочонок, повинуясь воле демона, наполнил ее до краев, подлив и самому демону.

— Да. Именно это я пришел тебе сказать.

Чемгер был спокоен, отслеживал нашу игру на доске, я впился взглядом в его лицо. Он так трясся над своей судьбой. Судьба, ученик, смерть. Но сейчас я видел, как он изменился. Стал спокойней.

— Это ведь не все? Что ты хотел мне сказать?

— Не все.

— Тогда говори.

— Ты веришь в судьбу?

Я внимательно посмотрел на демона, и тот поднял на меня свой взгляд. Я вдруг понял, что от моего ответа будет зависеть многое. Так верю я или нет? Раньше я бы усмехнулся Чемгеру в лицо и твердо ответил: «Нет», но сейчас…

Мог ли я не верить сейчас? Мог ли я закрыть глаза на то, что моего внука похитили, и ребенок, который помог ему вернуться, оказался из другого мира. Мог ли я закрыть глаза, что внук стал одним из сильнейших драконов? Закрыть глаза, что его Избранной стала человек, Наследница Истинного, ребенок, что спас его. Ребенок, что подарил ему жизнь. Как сказал Истинный: «Она Свет, что мы должны были хранить», не в этом ли судьба драконов?

— Я верю в судьбу, Чемгер. Теперь верю.

— Это хорошо. Тогда я кое-что тебе расскажу, принять мой рассказ или послать подальше, решать тебе. Но, если ты веришь в судьбу, то ты хотя бы задумаешься о моих словах.

Он говорил недолго. Выдавая будущее частями, урывками. Скудно описывал что, видел в своем дневнике. Но от этого мурашки бежали по телу, и я понимал, все во мне протестует против его слов.

— Решать тебе, мой крылатый друг. Но взгляни на свой родовой круг, ты увидишь там то, что убедит тебя.

Мы оставили партию незаконченной. Чемгер скрылся в портале, сказав, что узнает мой ответ, и нет необходимости мне писать о нем. Я же спускался в центральный зал, где на стене над огромным камином висело полотно родового круга. Я скользил глазами по кругам предков, они были похожи на годовые кольца деревьев. Их количество было огромно и в центре были знакомые круги, я смотрел на них слишком долго, чтобы не увидеть изменения.

— Старший владыка Кеердо, — окликнула меня Аста. Я с трудом оторвал свой взгляд и мысли от полотна.

— Надо поговорить, Аста. Это серьезно.

Аргайл

Нить тянула меня вниз, призывала спуститься, оглядеться. Территория под облаками принадлежала отступникам. Пустынные земли, с которых вытянули все соки, распростерлись на многие километры вокруг. Ближе к земле парило солнце, обжигая мне крылья и заставляя подняться выше в небесную прохладу.

Земли отступников. Почему именно сюда занесло тебя, моя звездочка. Что произошло? Что случилось за то время, когда я потерял тебя?

Чем ближе была Киани, тем спокойней становились мысли. Я четко помнил, как Фарх снимал с меня слои печати памяти. Он делал это так осторожно и аккуратно, что я с восторгом осознал, что не теряю связь с реальностью. Прошлое и настоящее настолько были четко разделены, что сохранять контроль было довольно легко. Порой, переживания из моего прошлого накрывали меня, но мысль, что Киани ждет меня, давали сил легче их пережить и не запутаться в происходящем.

Это было воспоминание поразившее меня. Все мои чувства, эмоции и силы рванули к нему, разрушая печать и ломая мой контроль. Тело ребенка, взлетающее над площадкой и кубарем летящее вниз к моим лапам. Опаленное мясо, кровь, что бежит, делая мокрой обрывки рубашки.