– Вот, узрите вельможи на то, как спокойно на границах наших, – забасил сотник. – Сих лихоимцев поймали князь наш Владислав, хан Дамир и ратник Борич. Был ещё третий тать 14 , но хан Дамир по горячности своей голову ему снёс.

– Деньги у них сыскали два мешка, – Борич подошёл к княжескому месту и с поклоном взял стоявший у кресла ларец.

Показав совету, ратник поднёс его к боярину Магуте, поставил рядом на лавку, достал два мешочка и потряс. Запустил руку в тот, что поменьше, достал монеты, показал и со звоном высыпал обратно. Открыл второй, побольше:

– Тут и рязанская деньга, и муромская, и ростовская. Вот, – Борич поднял, показал всем, а потом передал боярам, – даже деньга, что у булгар в ходу есть. А вот ещё… Такая мне неведома. И таких тут поболе всего будет.

Велимудр Крутович взял монету, покрутил в руках:

– А это деньга из Хорезма!

– Что скажете, совет? Хорош хабар? – Влада уставилась на перешёптывающихся вельмож. – Хорезмскую деньгу в реке или поле не сыщешь, – покосилась она на Дамира. – Стало быть, сие подкуп!

Силыч пнул Кутю в спину:

– Отвечай, злыдень, ваше добро?

– Не-нет, не наше, – озираясь по сторонам, забубнил Кутя. – Старшого мешок. Наш с Шельмой тот, меньший.

– Кто отсыпал столько? Не разбоем же у купцов натрясли? Сказывай! Ну! – замахнулся на него Силыч.

Кутя заскулил, озираясь по сторонам:

– Третьего дня ждали мы у реки. Прискакал один. Одет чудно. Речи вёл не по-нашему. Старшой с ним об чём-то долгонько перешёптывался. А потом принял сей мешок с монетами. Сказывал, на троих поделит, когда дело справим. В лесок привёл. Ждать велел. А тут вы…

– Кого ждать велел старшой? – поднялся с лавки Дамир и подошёл ближе.

Увидав его, оба разбойника затряслись от страха.

– Сказывайте! – пнул их в спины Силыч. – Кого в лесочке ждали? Его?

Силыч кивнул в сторону хана.

– Штагшой шкаживал княжя ждём, – шмыгая носом, забубнил Шельма.

– Какого князя? – схватил его за шиворот Силыч.

– Не ведомо нам! – заскулил Кутя. – Старшой не сказывал.

– Силыч, убери этих прочь с очей моих! – велела Влада и с укором поглядела на воеводу. – Ежели в наших лесах такие людишки в одном месте завелись, стало быть, и в прочих сыскаться могут? А, воевода? Спокойно в землях рязанских, сказываешь?

Перешёптываясь, вельможи неодобрительно качали головами, косились на воеводу, на ратников, уводивших разбойников из думных палат.

– Земли княжества стерегутся худо! – бросив украдкой взгляд на Владелину, вышел вперёд Дамир. – Дозоры лишь по верхам ездят. В леса да овраги не заглядывают. В низинах так и вовсе ходи кто хошь, ни стражи, ни ратников не повстречаешь.

– Пошто хулу на дружину нашу возводишь, – подскочил с места купеческий староста. – Тебе, басурман, князь слова не давал.

– Сядь! – пробасил Силыч. – Коли сам князь молчит да внемлит словам хана, то и тебе пристало.

Гул, поднявшийся было среди вельмож, тут же прекратился.

– Сказывай, хан Дамир! – велела Влада. – От речей твоих всем польза.

– Вокруг Рязани сторожевые посты надёжные. Да поодаль, мало ходят, худо глядят, а где и вовсе не бывают. Мои воины зоркие, быстрые, неприметные. Возьми их на дальние подступы. И дружине твоей подмога, и тебе спокойнее.

– Ответь мне, князь, и совету своему, – перекрикивая зашумевших вельмож, поднялся с лавки воевода. – Отчего доверяешь ты басурманину пуще, чем воеводе и боярам? Али позабыл кто Рязань сжёг, людей в полон угнал и тебя едва живота не лишил? Не из его ли басурманской неволи князь Мстислав тебя вызволять ходил? Не по его ли вине от тяжкой хвори он в землю лёг? Гляжу, запамятовал ты, князь, сколь много горестей принёс в земли рязанские сей хан?

Обведя взором совет, Владелина заговорила тихо, так, что даже шёпот, доносившийся из углов, стих.

– Правдивы речи твои, Симеон Тихонович! Повинен хан Дамир в бедах наших. Токмо и ты позабыл, что Рязань мы отстроили не без подмоги половцев. Да, верно! Они же град наш и пожгли. Но скажи мне, воевода, где то на Руси видано, чтобы вороги с миром воротились, головы свои побеждённому княжеству принесли, всё, что вывезли из стен воротили, да подмогу в делах наших предлагали? Ответь мне и боярам, Симеон Тихонович, слыхал ли ты об том?

– Не бывало того на Руси!

– Не слыханное дело то!

– Такого издревле не бывало! – послышались возгласы отовсюду.

Воевода, поджав губы, лишь озирался по сторонам и молчал, а Владелина продолжала:

– От союза с ханом Дамиром Рязань только пользу имеет. А о былых обидах и скорбях позабыть надобно. У нас и пострашнее беды имеются. Слыхали, что разбойники сказывали? Кто-то супротив княжества Рязанского худое замышляет.

Вельможи и совет зашумели, заохали.

– Воевода недоглядел!