– Теперь уже не надо. Нашу лабораторию закрыли.

– Я предполагал, что это рано или поздно случится.

– Завтра утром Иван Петрович возвращается из Уфы. Он по телефону ругался и на меня, и на Печёнкина за то, что мы допустили вас на экспериментальный участок. Следователи не успокаиваются. Руководителей института и всех нас допрашивали. Не понимаю, почему они так рьяно взялись за нас, когда по телевизору все новостные передачи начинаются с сообщений о гибели людей от разъярённых пчёл? Во многих странах на разных континентах оставшиеся в живых домашние пчёлы атакуют деревни и посёлки и даже появляются в крупных городах. Пчёлы повсюду жалят людей. Множество несчастных случаев с летальным исходом. Думаю, что сегодняшние допросы в нашем институте неспроста.

– Я тоже так думаю. Скорее всего, наше нынешнее руководство института кому-то не угодило. Но хватит об этом. Лучше расскажи, что сообщают в новостях?

– Повсюду создаются военизированные подразделения, которые занимаются уничтожением пчелиных семей на оставшихся немногочисленных пасеках. Хозяева пасек сопротивляются. Ведь на ранних стадиях распознать апимортоз без лабораторных анализов невозможно. Один пасечник в Швейцарии даже открыл огонь из винтовки по спецподразделению, которое вторглось на его пасеку, – рассказал Дмитрий.

– Как себя чувствует Михаил?

– Он в шоке. Всё твердит, что вы ни в чём не виноваты. Печёнкин очень расстроен. Лаборатория опечатана. Но, при этом Михаил готовится к выступлению на конференции.

– Значит, Печёнкин полетит в Красноярск?

– Михаил сказал, что обязательно полетит. Он не давал подписку следователям. А вас, Павел Витальевич, больше никуда не вызывали?

– Не вызывали. Знаешь, Дима, а ведь я решил устроить побег из этой жизни. Устал я от Боли.

– Вы такие мысли выбросите из головы! – заволновался Дмитрий.

– Ты не понял. Несмотря на подписку, я решил уехать из города. Мне здесь стало тяжело. Я поймал себя на мысли, что перестал радоваться красивым закатам, которые я наблюдал с балкона по вечерам. Теперь меня не держат в городе ни эти закаты, ни работа.

– Но вы так просто говорите об этом по телефону, а между тем…

– Если даже наш разговор прослушивается, это не страшно. Следователи взяли с меня формальную подписку. Они ведь знают, что мои дни сочтены и не станут препятствовать исполнению моего последнего желания – покинуть перед смертью душный суетливый город.

– Вы придёте на похороны Веры?

– Не знаю, – тяжело вздохнув, сказал Павел.

– Ну, всего доброго, Павел Витальевич!

– До свиданья, Дима! Спасибо, что позвонил.

Павел положил трубку и посмотрел в окно. На улице уже сгустились синие сумерки.

– Ну вот, и зашло моё солнышко, – прошептал Павел, Он снова улёгся на диван и провалился в цветной сон, в котором увидел поле. Над розовым клевером кружили пчёлы. Во сне он даже слышал мерный гул, создаваемый крылышками насекомых-тружениц.

Когда на следующее утро Павел проснулся, перед его окном зависло гудящее тёмное облачко. Он закрыл окно и через стекло стал наблюдать за пчелиным роем, который стал снижаться и скрылся с глаз. Послышались крики соседей снизу. Павел набрал номер телефона городской службы спасения.

– Выезжайте скорее! Пчелиный рой проник в квартиру, расположенную этажом ниже. Там погибают люди! – сообщил взволнованный Павел и назвал адрес соседей снизу.

– За последний час это третий вызов на усмирение взбесившихся пчёл. Мы не можем сказать, когда сможем к вам выехать. Вроде бы, почти все пчёлы уже передохли или готовились сдохнуть, а теперь откуда-то снова появились, – ответил дежурный.

Павел прислушался. Криков из нижней квартиры не было слышно.

– Похоже, что уже не надо спешить. Там всё стихло, – проговорил потрясённый Павел и, положил трубку.

Тут же снова раздался телефонный звонок.

– Здравствуйте, Павел Витальевич! – сказал Печёнкин.

– Здравствуй, Миша! Как дела? – осведомился Павел. – Слышал, что ты сильно переживаешь из-за трагедии на опытном участке.

– Ну, да, я переживаю… Как ваше здоровье, Павел Витальевич? – спросил Печёнкин.

– Как обычно.

– А у меня началась депрессия, – признался Печёнкин. – Ведь меня тоже допрашивали. Следователи со всеми сотрудниками лаборатории беседовали. А инженера по техники безопасности даже с собой увели. Говорят, начальника нашего института уже сняли с должности.

– Что ещё произошло в институте? – поинтересовался Павел.

– У всех сотрудников лаборатории изъяли материалы, связанные с экспериментами. А ведь мы были почти у цели и скоро могли остановить распространение апимортоза. Но я всё равно со своим докладом полечу в Красноярск. Я всю ночь готовил тезисы доклада для выступления на конференции, а вот оформить отчёт, как вы просили, не успел. Правда, в тезисах приведены общие положения, а основные данные содержатся в моём отчёте. Я его возьму с собой. Пусть отчёт сырой и написан от руки, но при выступлении на конференции я именно из него буду приводить важные сведения.