– Не летим мы ни на какое Борнео.

– А куда мы летим? Сейчас посмотрим.

Качаясь, он вошёл в салон самолёта и упершись в фюзеляж, прильнул к ближайшему иллюминатору.

– Вот же! Борнео! – он с трудом повернул шею, затекшую от долгого сидения в одной позе и нарисовал рукой в воздухе сложную фигуру, несущую всего один смысл: вот мол, смотри!

Затем он снова развернулся к иллюминатору:

– Пальмы, море, солнце. Как красиво! А мы тут, как два идиота…, две ид…, как идиот и идиотка сидим в дурацком самолёте. Надо идти нырять.

– Чего ты там увидел? – заинтересовалась девушка, шагнув следом за ним. – Придурок! Это заставка.

– Заставка?

– Да! На иллюминаторе.

– Не может быть! – он перебрался к другому иллюминатору. – Печалька. И здесь заставка. Всё белое.

Девушка тоже посмотрела в этот иллюминатор:

– Здесь облака. Мы летим в облаках, – Амалия в изнеможении плюхнулась на своё место на диване, схватилась за голову и потёрла её ладонями, стараясь сообразить, что ей делать в такой ситуации.

Она поняла одно – их всех отравили. Если это так, то могли пострадать и лётчики. Самолёт летел плавно. Был слышен мерный гул моторов. Это её немного успокаивало. Девушке было ужасно плохо, но надо было что-то делать. Нельзя сидеть просто так. В её мысли ворвался пьяный голос Винсента:

– Я ничего не понял. Так куда мы летим?

– Откуда я знаю?

– Чего откуда знаешь? А кто знает?

– Спроси.

– Кого? Все ухрюкались в полное скотство. Вот пожалуйста, посмотри.

Он взял в руки голову, безжизненно развалившегося рядом с Амалией Саши:

– Шура! Очнись! – он потряс его голову, и попытался пошлёпать по щекам Александра.

Промазав пару раз, Винсент вновь обратился к Амалии:

– Чего так нажрались?

– Отстань от него – он мёртв.

– В каком смысле «мёртв»? Мертвецки мёртв? Тьфу! Мертвецки пьян?

– Мёртв! – заорала Амалия, насколько позволяли её силы – И мы мертвы! Почти мертвы! Дело времени.

Девушка закусила губу и отвернулась от неприятного ей пьяного дурака.

– Да с чего бы? Мёртвые не бывают тёплыми. А Шурик тёплый.

Винсент вновь размахнулся и со всей дури врезал ладонью по щеке Саши. Тот тихо застонал. Изо рта его запузырилась пена.

Стон Саши придал девушке сил. Она приподнялась и двинулась в сторону носа самолета. За незакрытой перегородкой располагался следующий мини салон авиалайнера. Здесь были не диваны, как в купе перед туалетом, а кресла, развернутые лицом друг к другу. С одной стороны прохода кресла стояли в два ряда, а с другой по одному. Между креслами размещались столики, уставленные бутылками и закусками. Здесь расположились Вельтман, Марго с Грэгом, а также Настя, Соня и Виолетта. Все они распластались в несуразных позах в огромных кожаных креслах. На коленях Марго с Грэгом лежал стюард. Очевидно, он отключился прямо на ходу. Мгновенно. В руках он сжимал упаковку маленьких баночек минералки «Перье». Девушка с трудом отобрала у него баклажку. Открыв одну из банок она начала пить прямо из неё. Но этот процесс сразу же прервался. Девушке снова стало плохо. Содержимое желудка вырвалось наружу, разливаясь мерзкими лужами на столе:

– Мамочка! Я сейчас сдохну.

Ей было так плохо, что она встала на колени, положив голову на запачканный стол.

Винсент тоже добрался до минералки:

– Тут пакетики есть. Что ты поливаешь всё вокруг своей «блю вотой»?

– Иди к чёрту!

Винсент выпил залпом бутылку, а вторую вылил себе на голову!

– Бр-р-а!!! – помотал он мокрой головой, – Холодненькая. Не успела даже нагреться. Фу! Вроде легче! Скажи что-нибудь!

– Нас отравили, и мы сдохнем!

– Это я уже слышал. Дальше что?

– Откуда я знаю? Ты – мужик! Сделай что-нибудь!

– Понял!

Винс пьяно дёрнул головой, взял две банки минералки и пошёл приводить в чувство Александра.

Пока он возился с ним, девушка осмотрелась. В принципе самолёт был достаточно маленьким, чтобы видеть всех. В нём всего было семнадцать пассажирских мест. Условно весь пассажирский салон делился на три секции. В хвостовой части стояло два дивана. В середине помещалось шесть больших кожаных кресел с двумя столиками между ними. А в первом салоне было четыре таких же кресла, по два с каждой стороны прохода. Стояли они, как и в среднем салоне, лицом друг к другу. Семнадцатое место было расположено в нише перед кабиной лётчиков. Очевидно, что именно там за шторкой ждала своего выхода Билли Эйлиш. Кроме всего прочего, эта модификация самолета имела специальные двери, которые позволяли разделять салон на изолированные купе. Прозрачная дверь плавно выплывала из перегородки при нажатии кнопки. Одна из дверей отсекала туалетно-багажную зону в хвосте лайнера. Другая – секцию с диванами от средней части салона. Третья была установлена перед выходом из салона в кухонную зону.

В хвостовом купе, в котором очнулась Амалия, кроме неё было ещё пять человек. Рядом с Сашей, откинув голову на боковую спинку дивана, размякла Есения. Через проход от них безжизненно возлежали Марий, Агнесса и телохранитель Володя.

Винсент продолжал мучить Сашу. Амалии снова стало дурно, и она уже хотела куда-нибудь присесть, но вдруг краем глаза заметила, что у телохранителя дёргается веко.

– Эй! – она осторожно потрясла Сурганова за плечо.

Винсент, повернувшись, спросил: