Обычный город Троянск. В нем обычные здания, мимо которых каждый день его обычные жители. Но вот только почему у Маши работа не такая уж и обычная? И как заставить центральный отель «Рев льва» вернуть понравившегося ему постояльца? Что значит у отелей тоже есть свои желания? В смысле он враждует с закусочной на улице Шевченко?
– Привет, – поздоровалась я с отелем «Рев льва».
Огромное модернистское здание занимало целый квартал, поблескивая фасадной плиткой из итальянского мрамора, треугольный фронт крыши украшал звериный орнамент. У массивной лестницы перед входом сидели два льва. Я не была уверена, что хоть кто-то из них может говорить, поэтому по обыкновению обратилась к доске объявлений, хаотично возникающей на углу здания, где центральная улица Гоголя пересекается с Некрасова, и портящей дорогой вид центрального отеля.
Объявления каждый день снимали работники здания, но они появлялись вновь. Подозреваю, некоторые из них создавал сам «Рев льва».
– Привет, – ещё раз настойчиво повторила я и стерла запястьем капельку пота с виска, жара в Троянске была все антирекорды. – Надо поговорить, эй. Я знаю, что ты сделал. Тебя сдала закусочная на Шевченко дом пять.
Объявления ответили лишь бумажным шуршанием на ветру. «Работа для домохозяек», «Обучу бухучету», «Кафе “Снегирь” ищет официантов, без в/о, по т/к, з/п раз в день» и «Ярмарка пуховиков в Долмантово» упорно меня игнорировали.
Однако… «Работа для домохозяек» изменилось на «… домохозяек-предательниц».
– Обидно, да?
Женщина, проходившая мимо меня, дернула ребенка за руку. Они так и не поняли, с кем я разговариваю. Сумасшедшая я, свихнувшаяся, всё, идите. Я удостоила их безумной улыбкой, вытаращив глаза. Давно ведь по сети ходят слухи, что некоторые здания в Троянске живые. Люди, верьте слухам.
– Отель, давай без ссор, ладно? Отдай человека. Не игрушка ведь. Ты же знаешь, что не игрушка. – обращалась я к стене с объявлениями. Интересно, статуи львов у главного входа сейчас меняют выражение морд? – Этот человек, он что, обидел тебя?
«Обучу бухучету, буду очень добр»
– Добр… ну, так ты ему, значит, за доброту заточением заплатил?
«…буду очень добр, больше таких вы не найдете»
– Да полно добрых людей, только вот если они, знаешь ли, выход из собственного номера найти не могут или попадают в бесконечный замкнутый коридор – это их злит. Это их добрыми не делает, дружок. Мы тебя от сноса за что защищаем? А ты вот так?
«Ярмарка пуховиков в Долматово переедет на окраину»
Я обратила внимание, что меня разглядывает маленькая девочка, стоя одной ножкой на пластиковом трехколесном самокате.
– Мама! А тетенька дура! – выкрикнула она.
– Лиза, так нельзя обзываться, едь давай дальше! – крикнула догоняющая её мать и, проходя мимо меня, добавила тихо: – простите…
Я вернулась к созерцанию хаоса на объявлениях. Не появилось ли там чего ещё, пока я отвлеклась? Дуя на лоб, чтобы хоть как-то охладиться, я вчитывалась в изорванные бумажки.
«Кафе “Снегирь” больше не ищет сотрудников» – изменилась объявление.
– Это ещё что значит? – стоять под палящим солнцем в полдень становилось невыносимо. – Значит так, я иду в магазин через дорогу. Вернусь минут через пятнадцать. Думай, иначе главе департамента архитектуры сообщу. А там ты знаешь, что будет. И ярмарка в Долматово на окраину не переедет, милок бетонный, она будет снесена.
Конец ознакомительного фрагмента.