"Где я, а где Марта".

Утонченная, хрупкая, до одури нежная девушка, вероятнее всего из благополучной, состоятельной семьи не чета мне. Грубоватому, вечно идущему напролом, пробивающему себе дорогу, а последнее время в благоустройстве жизни мои методы далеки от идеала и морали в целом.

От одних только мыслей сердце начинает колотиться с удвоенной силой, оглушающе пульсируя в ушах, не давая возможности расслышать о чем шепчет Марта. А любопытство проедает червоточину к самым тоскливым страхам и догадкам.

Она стоит чуть в стороне у стены, неторопливо рассматривая огромный плакат, чуть выцветший со временем, но показывающий успехи всех кто здесь когда-либо тренировался и тренируется по сей день.

Там есть и мои успехи, время гордости, профессионального взлёта, покрытое сейчас пылью и горьким сожалением, что не удержал, глупым стечением обстоятельств разрушил все стремления стать чемпионом не единожды.

– Не нужно за мной приезжать, я в состоянии добраться сама, – переходит на недовольную интонацию, которая производит на меня слишком хлесткий эффект. Подсознательно напрягая сильнее, выкручивая на максимум умения строить предположения. – Не могла раньше, да… была занята, – срывается на крик, замолкает и привстав на цыпочки, принимается разглядывать фото. Водит порывисто пальцем по плакату, вчитываясь в статью, а мне кажется, что она трогает меня, а не слегка пожелтевшую бумагу с информацией о былой славе. – Я помню.. пятница наш день, значит мы обязательно увидимся. Целую. И я тебя…

Обрывки разговора лишь сильней запутывают и раздражают, не люблю тайны, секреты и всё, что может потом неприятно удивить. Хотя сам имею неприглядную жизненную сложность, которая пока просто обязана сидеть поглубже во мне.

– Лёш… а это ты? – с неприкрытым любопытством отзывается Марта, завершив вызов.

– Это было давно и неправда, – из-за долгого молчания голос выходит хриплым, или просто я зацепился за ласковое "целую", которым Марта зафиналила телефонный разговор. – Первенство ЮФО по боксу среди мужчин. Хорошее было время, – отзываюсь с едкой горечью в голосе, вспомнив и подъём, и позорное падение. Вкус пота и крови, победы, что освещая всё вокруг, делала давнюю мечту явью.

– Первое место… ничего себе.

Блеск в глазах ослепляет, Марта с неподдельным восхищением всматривается в мои реакции на такой неожиданный восторг моей победой. Мне это льстит, чертовски заводит и воодушевляет, заряжает силой, с которой я мог бы снова стоять на пьедестале.

– Встретимся завтра? – отгородившись от ненужной меланхолии, прощупываю почву, хитро выуживая опровержение тех слов, которые услышал в её разговоре по телефону.

– Не получится, – виновато пожимает плечами, по крайней мере не врет, ведь кому-то встреча обещана ранее, чем мне. Я слышал это всё собственными ушами. – Но в субботу я свободна.

– Отлично. Ты главное теперь не влюбись в меня, это я только на вид такой доступный, – вместо удивления на мой откровенный стеб, Марта излучает спокойную решимость. Делает скользящий шажочек в мою сторону и замирает вместе с пульсом в моих венах. Чтобы спустя несколько томительных секунд пустить сердцебиение в галоп от поцелуя, переходящего от невинного касания губ до дерзкого, почти мучительного покусывания.

Незнакомцы

Марта

В кабинете слишком душно, приватная обстановка наполнена запахами табака, марочного спиртного и дорогого парфюма, всё, как он любит. Во всём этом густом мареве трудно находиться, стойкая потребность сделать шаг назад, блёкло теряется перед необходимостью сдержать обещание.

Я же тут бывать не люблю, меня угнетают мрачные серые стены закрытого клуба, но больше всего удручает всё то, что происходит вне этих пафосных стен.

Бои без правил – жестокость, помноженная на азарт, жажду денег и неконтролируемое желание вколачивать кулаки в чужую плоть. Выбивать из неё пот и кровь, животный страх и изнуряющую боль, стоны поражений и вой побед, калечить, а иногда и лишать жизни.

– Что-то случилось? – пока ещё спокойно интересуюсь я, стараясь при этом улыбаться как можно безмятежнее, давясь отвращением от окружения.

Несколько бойцов сразу покидают комнату, никак не привлекая моего внимания, но получая одобрение – резким жестом руки хозяина клуба. Каждый из них держится за это место, не прекословит и готов на многое ради шанса остаться в обойме.

– Нет, – коротко отзывается Ринат, расслабленно облокачиваясь на спинку кресла и приглашая занять свободное место подле себя. Он, как всегда собран и подтянут, сосредоточен, почти ослепляюще самоуверен. А я рядом с ним жалкая тень, так часто пытающаяся обрести очертания и свой голос, не революцией, но чётким его осознанием, что я не его вещь.

– Тогда почему мы встречаемся здесь? – очередная попытка отстоять права, как об стену горохом. Ринат даже недовольно уворачивается от поцелуя, показывая всем своим видом, что не терпит вольностей в присутствие посторонних. – Почему не ресторан, кафе, кино, да что угодно.

Вспыльчиво перечисляю варианты, проговаривая их как можно быстрей и громче, пока еще не вся смелость растворилась в сизых струйках дыма.

– У меня деловая встреча, её я не мог отменить даже…

– Даже ради меня?! – договариваю за Рината, перехватив вибрирующую волну недовольства, прикусываю язык, совсем не вовремя. Слово, ведь не воробей, выпорхнуло и в самый лоб. Остаётся лишь ждать – гнева ли, или зачитывания мне моих прав и обязанностей, и все это по знакомому сюжету.