Вид на школу из окна моего дома

Расстояние от школы до моего дома составляло двести метров, поэтому, сейчас я с уверенностью могу сказать, что школа и дом были для меня чем-то одним целым, неразделимым.

Всевозможные кружки, спортивные мероприятия занимали в моей жизни всё оставшееся от уроков, время.

Мой третий класс

Вспоминаю сейчас свою и жизнь, пишу эти строки и ловлю себя на мысли, что будто бы я был каким-то идеальным мальчиком. Конечно, нет. Я был «мальчишкой» со всеми, присущими этой категории людей и этому возрасту чертами характера и поведения.

В шестом классе я впервые в жизни влюбился в девчонку из нашего класса. Она была красива, энергична, весёлая, шумная. Одним словом – самая лучшая.

Так как учителя любили меня и, как лучшего ученика, сажали на первую парту, чтобы в нужный момент увидеть и попросить меня помочь классу. Моя «любимая» сидела, обычно, на третьей парте. Для меня было невыносимо трудно не видеть её в течение целого урока. Вот она – детская любовь! Я крутился на своём почётном месте, и стал всё чаще и чаще получать замечания от учителей.

Однажды, без разрешения учителя, что в те времена приравнивалось к «криминальному школьному преступлению», я пересел на третью парту, рядом с ней!

Не увидев меня на законном месте, учительница заволновалась – не заболел ли я – потом остановила свой взгляд на моём лице и строго произнесла:

– А кто это разрешил тебе, Наумов, пересесть на новое место?

Я молчал, не зная, что ответить на этот убийственный вопрос. К тому же, мне совсем не хотелось менять решение о нахождении возле объекта своего обожания.

– Займи своё место, Наумов, и больше не проявляй самодеятельности.

– Я с первой парты плохо вижу, что написано на доске, – вдруг, пришла мне в голову глупая мысль, и я решил твёрдо придерживаться этой версии.

– Вот как? – удивилась учительница. – Почему же ты раньше об этом не заявлял? Приведи завтра в школу своих родителей, поговорим об этом. И всё же, прежде чем пересаживаться, надо было попросить разрешения у учителя.

Вот такие строгие правила были в те времена.

С этого момента я сидел рядом с обожаемой девочкой и чувствовал себя на седьмом небе оттого, что теперь возле меня «она», и ещё потому, что я ощущал себя победителем. Каждую секунду, которая не требовала учебного внимания, я смотрел на неё, конечно, не помышляя о каких-либо планах – просто чувствовал себя хорошо. Большего мне ничего не требовалось.

Ни на следующий день, ни позже родители в школе не появлялись. Надо сказать, что я сам был причиной такого поведения моих родителей. Их никогда не приглашали для беседы из-за моей успеваемости, не было необходимости. И на этот раз они решили проигнорировать приглашение.

Мало-помалу, инцидент с моей самовольной пересадкой забылся, но, мне он дал повод снова, как и дело с цыганами, чувствовать себя победителем. Вся моя дальнейшая жизнь строилась на основе принятия решений и достижений положительных результатов. Я всегда анализировал разные варианты и останавливался на том, который казался мне правильным.

«Лучше попробовать так, – думал я,– а почему бы и нет»!

Наступило время весенних экзаменов. Мы сдавали экзамены по семи-восьми предметам. Я с удовольствием помогал своей девочке готовиться и успешно всё преодолевать с первого захода. Наконец, лето. Счастливая пора. Я не помню, когда я объяснился своей ненаглядной в своих чувствах, знаю только точно, что мы провели всё лето вместе.

Мои товарищи, видя наши отношения, расценивали это по-разному. Одни завидовали мне, другие, с постоянным ехидством, дразнили, высмеивали нас. Постепенно я привык к разным подковыркам и гордился тем, что сумел выстоять против насмешек и издевательств.

Я не драчливый и никогда не любил силовые методы решения каких-либо вопросов, но тогда, перед окончанием летних каникул, случилось непредвиденное и, до сих пор непонятное мне, событие.

Когда двое из особо назойливых пацанов остановили нас с девочкой и, в довольно обидной форме, начали издеваться над нами, злость моя возникла моментально. Я, не рассуждая о последствиях, моментально набросился на них. Это была детская драка, без намерения нанести друг другу боль и увечье, но я смог доказать в неравной борьбе, что они не правы и, что нас надо оставить в покое. Спустя много-много лет, изредка вспоминая этот случай, я так и не смог припомнить имена побеждённых тогда обидчиков.

И вот снова школа. Мы – всё те же дети, чуть повзрослевшие, но, всё же ещё дети, пришли в седьмой класс. Так как летом со многими одноклассниками мы встречались, у нас не было бурных эмоций и объятий.

Учёба – дом, учёба – дом. Вот и осень пролетела. Приближался Новый год и зимние каникулы. Школьные, учебные дела шли успешно, без каких-либо запоминающихся событий. А вот в голове моей произошёл переворот. Без всяких причин у меня, вдруг, пропал интерес к моей девочке. Бывало, по нескольку дней мы не общались с ней один на один, а я на её вопросительные и завлекающие взгляды отвечал спокойным равнодушием. Позже я упрекал себя за такое поведение, но оправдания не искал. Дело в том, что другая девочка, учившаяся с нами с первого класса, вдруг, неожиданно повзрослела и, чертовски похорошела. Моя голова, без моего ведома, часто поворачивалась в её сторону и думала о чём-то своём.,