Наше поселение считалось «городом», и довольно большим – по средневековым меркам.

Имело и соответствующие права, включающие самоуправление, но время накладывало свой отпечаток. Никаких праздношатающихся. Вокруг меня были только заборы, еле видимые из-за них дома, и лишь испещренный следами снег на дороге однозначно утверждали, что живу я в довольно густонаселенном месте.

Просто сейчас все были заняты. Память Дирка подсказывала, что поскольку сейчас полдень – а это время поить скот – значит, самое настоящее столпотворение сейчас происходит в южной части.

Кстати, городишко наш считался важным пунктом в торговле между Священной Римской империей, многочисленными испанскими королевствами и богатейшими италийскими городами. Промежуточным, конечно, но важным. Хотя я не сомневался – все по-настоящему необходимое, что стоило о нем знать проезжающим, содержалось уже в его названии.

Бон-сюр-Сон – город Бон на реке Соне.

Да, есть такой городишко, и там можно переночевать, если вы решили путешествовать с одним из караванов куда-нибудь на запад Средиземного моря. И все.

В дне пути на северо-запад был еще просто Бон, давший название здешнему графству – Бонуа. Но местная династия не уцелела, сам город стоял в стороне от судоходных рек, и из-за этого оказался не включен в международную торговлю.

В итоге тамошние жители могли не платить никаких налогов, кроме как на содержание собственных стен и стражи, но все равно прозябали в нищете и еле-еле сводили концы с концами, закупаясь всем необходимым только при посредничестве наших торговцев. Вынужденные оплачивать и их наценки.

На лицо тут был и «картельный сговор», и злоупотребление привилегированным положением на рынке, и вообще все что хотите, но окружающее воспринимали это с пониманием. И пусть в «большом» Боне наших не любили, а любой поход в их кабаки непременно заканчивался дракой, но в целом – происходящее преступлением не считалось.

Был бы какой-нибудь уважаемый внешний арбитр, например, уцелей местный граф, он бы мог придумать приемлемый вариант, чтобы немного перераспределить прибыли, но ему не повезло, а поверить в ситуацию, чтобы наш магистрат вдруг решил отнять у наших же купцов весомую часть прибыли – было и вовсе невозможно. Да ни кто и не ждал такого…

В общем, река Сона примыкала к городу с юга, была она не только кормилицей, но и поилицей, и сейчас был тот короткий момент в течение дня, когда большая часть уличной активности сосредоточилась именно там, на берегу.

Об этом же однозначно сообщали и соответствующие звуки.

Птица, по зимнему времени, получала свою пайку воды или снега прямо там, где жила. Поэтому к реке гоняли преимущественно коров, коз и овец. У семей побогаче – были еще и кони, но таких даже в небедном купеческом анклаве набиралось маловато.

Да что там говорить: даже рабочая лошадка считалась тварью дорогой и требующей особого ухода. В памяти тут же всплыли воспоминания, в которых Дирк просто переполнялся гордостью, когда вот в такие дни отправлялся верхом поить своих коней.

Действительно, один-два жеребца и пара кобыл, всегда были в семье…

«…Интересно, а за какие шиши мы так жили? – поначалу мысль проскочила по самому краю сознания, но неожиданно заинтересовала. – А ведь, правда, мы же сами не торговали, земли было только чтоб вырастить еду, да и скота не так чтобы много… Откуда же верховые кони, да и все остальное благополучие…»

Ответа у Дирка не было, и меня стала одолевать мысль, что здесь скрывается какая-то очень важная тайна.

– О, смотрите, недоеденный тварями ублюдок вылез! Я же говорил, что он уже не первый день тут ковыляет…

Увлеченный своими интригующими размышлениями, я прозевал появление новых действующих лиц. Напротив меня стояла компания молодежи, собранная большей частью из соседей, но не только.

Успевшему дожить до сорока Александру Валентиновичу не пришло бы и в голову переживать о такой встрече, а вот юный Теодорих оказывается, подобное – хорошо помнил. Хотя хорошего в них, как раз ничего и не было.

В отличие от большинства ровесников у него был дядюшка, который целенаправленно готовил парня «кормиться с меча». Из-за этого, не смотря на врожденное добродушие, один на один Дирк мог быть уверен в своей победе. Но, к сожалению, именно такой вариант ему в последние пару лет больше и не предлагали…

Мысль отхватить от каких-то сопляков до глубины души оскорбила.

Наверное, поэтому я и поступил в несвойственной ни мне, ни Дирку манере. Решил, фактически сам вызвать их на драку, не смотря на то, что и ходил-то с трудом. Какую-никакую уверенность, придавала клюка – не очень ровный, но массивный и крепкий кусок тиса, длинной больше метра, с которым я в последнее дни не расставался. Правда, по другим причинам, но он мог пригодиться и здесь.