Кажется, паук совсем недавно поужинал – судя по состоянию бедолаги, он был еще совсем недавно жив. Тот самый кисель, в который превратились его внутренние органы, еще не успел высохнуть и сочился из пробитой в груди раны.

И ведь специально же эта восьминогая гадина вверх ногами повесила нас – чтобы вся кровь в нижнюю часть тела собиралась. Так удобнее пить человека.

Появилась надежда. Если паук поел, значит, нас сразу не будет убивать. Оставит про запас.

– Лекса! – шепнул я.

Девушка не ответила.

– Эй, Лекса! Очнись! Лекса!

– Девушка открыла глаза. Ее бледный вид навевал не самые приятные мысли. Удивительно, если учитывать, что мы весим головами вниз.

– Ты как?

– Я… – ее слабый голос едва слышался. – Я – нормально.

– Он укусил тебя? Яд впрыснул?

– Нет, – покачала она головой. – Но лучше бы впрыснул.

– Что?! – я не смог сдержать удивления. – Это как понимать? Совсем с ума сошла?

– Там… – девушка не смогла договорить – была слишком слаба.

– Ты молчи – силы побереги. У меня нож в руках. Режу путы. Потерпеть надо. Не удобно, но скоро справлюсь. И тебя освобожу.

Девушка внезапно расплакалась.

– Ты чего? Возьми себя в руки! Все будет в порядке. Обещаю!

Паук тем временем спустился вниз, начал издавать противный звук – словно кто-то постукивал двумя бамбуковыми палочками друг об друга. Мелкие паучки, заслышав зов, начали спускаться к матери.

– Даррелл! Даррелл! Эй!

Здоровяк мычал. Казалось, что он пребывает в каком-то трансе.

– Слышишь меня?

Даррелл не ответил.

Я не стал тратить понапрасну сил и продолжил резать паутину. Казалось, ей не будет конца. Не упуская из виду тварь, я работал плечом – шевелить запястьем уже не было никакой мочи. Рука ныла, а мышцы стягивало судорогой, но я терпел.

Наконец, из внешнего слоя кокона показалось острие ножа. Я рванул сильнее и прорезал саван шире. Смог освободить руки. Тело и ноги, впрочем, не освобождая – чтобы не плюхнуться раньше времени вниз.

Теперь нужно было освободить друзей. А уж после и самому выбраться.

– Даррелл! – шикнул я. Если сейчас срезать его, он плюхнется головой прямо на каменный пол, убьется. Ей-богу, словно мешок с картошкой, который на высушку в сарай подвесили. – Даррелл! Да очнись же ты!

Здоровяк вновь замычал, дернул головой.

– Так-то лучше! Посмотри на меня! Да смотри же!

Даррелл с трудом сфокусировал взгляд. А я вновь дрогнул – глаза у здоровяка были такие… я даже и не смог выразить, сколько в них было боли и страха. Что же надо увидеть, чтобы так глядеть? В какой-то момент мне даже стало страшно – не лишился ли рассудка напарник?

– Прости! – прошамкал Даррелл. – Я не хотел тебя предавать! Прости!

Здоровяк начал плакать.

– Ты чего?! А ну успокойся! Успокойся, говорю!

– Прости меня! Я не хотел. У меня не было другого выбора.

– Да все нормально, перестань, – отмахнулся я. – Уже все позади. Давай об этом чуть позже поговорим, хорошо? Не самое лучше время, как ты успел заметить, сейчас по душам говорить.

– Прости! Харпер, прости! Убей меня. Прошу тебя. Убей!

– Чего?! – я вновь удивился. – А ну отставить эти идиотские просьбы!

Кажется, мои подозрения насчет безумия начинали подтверждаться.

– Пора выбираться! – сквозь зубы процедил я и потянулся к здоровяку. – Даррелл, я сейчас тебя высвобожу. Попытаться приземлиться на землю аккуратно, не свернув шею. Получится?

Даррелл, кажется, даже не понял моего вопроса.

– Вниз! – показал я. – Спущу тебя вниз.

Здоровяк кивнул.

Я махнул наотмашь и толстый канат, соединяющий кокон с потолком лопнул.

Надо отдать Дарреллу должное – не смотря на свое плачевное состояние, его тело многолетних тренировок в королевских казармах не забыло. Мышечная память не подвела. Здоровяк кувырнулся в воздухе и ловко приземлился на ноги, не издав при этом ни едино шума.

– Лекса! Эй, Лекса!

Девушка безучастно посмотрела на меня.

– Я тебя освобожу! Держись!

Я потянулся к девушка, но та вздрогнула и открыла рот явно чтобы закричать.

– Ты чего?! Это же я! Харпер! Забыла что ли?!

Да что же тут произошло и что так напугало этих бедолаг? Паук? Вряд ли. Тогда что?

– Я тебя сейчас освобожу!

– Харпер, это ты? – удивленным тоном спросила Лекса. – Действительно ты?

– Я, а кто же еще? Сможешь голову прижать ближе к телу чтобы не ударить когда я паутину перережу?