"А жаловалась, до тебя дела никому нет."

Ой, блин. Уж лучше бы и до меня сегодня вообще никому дела не было.

– Кими. – окликнула Ами.

– Что? – вернулась та к окошку.

– Ты знаешь какой-нибудь способ защититься от нежелательных визитов духов?

– Защищаться? Зачем? – недоумённо поинтересовалась Кими. – Попросить их не приходить – самый действенный способ на моей памяти.

– И всё? Просто попросить?

– Да.

– Спасибо.

– Пожалуйста. Только… Зачем прогонять их? Они ведь советуют. Оберегают. Помогают. И не приходят просто так, по ерунде. Обычно, они хотят указать тебе на что-то очень важное, такое, что ты не замечаешь сама. Бывает сложновато понять, чего они хотят, но попытки разобраться всегда того стоят. От духов не нужно защищаться. Лучше прислушаться… мой тебе совет.

– Спасибо, Кими.

Не успела секретара осесть на стул или на пол, как с той стороны окошка вновь послышалось шуршание.

– Ами, как дела? – раздалось бодрое приветствие Донни.

Он когда-нибудь бывает угрюмым? Не то чтобы это казалось однообразным, но сегодня стандартная жизнерадостность этого правдивого просто… бесит?

Вызывая густо замешанные на зависти ощущения и массу вопросов. "Что со мной не так? Почему я не могу так же?"

– Словами не описать, Донни. – вздохнула кантинка. – Только тоскливым протяжным воем.

– Всё так плохо?

– Нет. Могло быть и хуже. Правда.

– Хаха. – неуверенно хихикнул Донни. – Не пойму, посмеяться мне или посочувствовать тебе.

– Всё сразу. Я сейчас не в том положении, чтобы привередничать.

– Как скажешь.

Донни не склонен был глубоко задумываться над чужими иносказаниями и увлекаться маленькими личными трагедиями. Наверное, в этом и был его секрет энергосбережения и бодрости.

Лёгкий характером и не отягчённый ни своими, ни чужими горестями он сделал было движение, чтобы легко упорхнуть, по своему обыкновению. Но вдруг задержался.

– Хочешь, я тебе анекдот расскажу, который сам недавно услышал.

– А то.

– Тогда… Кто победит в споре двух матёрых хамов?

Донни улыбнулся и сделала драматическую паузу. Ами подняла на него глаза, всем видом демонстрируя интерес.

– Самый несчастный! – победоносно продолжил Донни.

Ами хмыкнула.

– Точно. Супер!

– Теперь веселее?

– Спрашиваешь.

– Вот. Держи таблички и считай, что я с тобой поделился настроением.

Ами собрала все силы, чтобы улыбнуться и проснуться на момент.

– Спасибо! Это прекрасно. С твоей помощью я теперь точно переживу этот свет.

– Да ты и сама неплохо справляешься. Твои шутки хоть и мрачноватые, но… забавные. Как и ты сама.

– Спасибо.

Ами растроганно хмыкнула. Она не знала, что добавить, но в этом не было необходимости. Беззаботный Донни уже, забыв о существовании Амелии, полетел дальше. Чужая мрачность не липла к нему. Всё-таки они здесь ужасно милые – подумала Амелия, вновь оседая за свой рабочий стол и складывая перед собой полученные таблички.

А ей… что ещё остаётся, кроме как поражать всех из тесной тёмной каморки своим искромётным остроумием. Раз поэффекнее ничего не имеется. Если бы можно было поражать молниями. Сегодня не пришлось бы работать.

Как бы тут устроиться и поспать? Даже если она устроится на полу, сможет ли она уснуть? Не разболелась бы только голова. Ами вполне устроило бы то, что она сейчас только опухшая. Всё равно секретарское дело давалось ей с трудом, вне зависимости от состояния. Стабильность.

Так. У кого тут есть остывший кофе и плющик?! А ещё и работа, и жильё в прекрасном городе Омилле? У самой счастливой несчастной девочки на материке. Кажется, кто-то тащится через коридор, унеси оно болотники. Проснулись, приготовились. Не оставляем надежду, что пройдёт мимо.

Весь свет так и прошёл под белой завесой. И около нарастающей горки неразобранных табличек на столе. Любая попытка напрячь хоть одну извилину вызывала у Ами полный вылет в пустое пространство бессознательного с полной потерей способности соображать. Однако, перечни склада для Кими каким-то чудом всё же были найдены. Видимо, все части сознания кантинской служивой так боялись потерять работу, что к поиску подключились даже те из них, что не должны были бы.

Выйдя с работы, Ами всё ещё чувствовала сильную сонливость. Совершенно не помня как, она из последних сил доползла домой, переложила грязную рубашку с лежака на стул и провалилась в тяжёлый сон.

Сегодня до уборки опять не дошло, но, хотя бы ноги сегодня поджимать уже не надо было. Практически неразобранная гора вещей теперь аккуратно стояла в мешочках на столе, не смущая взор. Ну и, по крайней мере, сейчас её нисколько не волновала необжитость и слабая освещённость жилища. Вероятно, даже если бы духи сейчас собрались и принялись с завываниями водить хоровод вокруг аминой кровати, она лишь досадливо отмахнулась бы. Двум смертям не бывать.

Итак, не осталось сил и времени на сомнения, страхи, самоедство. Это ли не счастье?