Сэм делает глубокий, очищающий вдох и отпускает мои руки, которые он прижимал к своим бедрам. Движение кажется невинным, но ощущается как громкое «да», я наблюдаю, как все его тело напрягается в предвкушении. Я стою между его ног, и, когда его глаза спускаются вниз по моему телу, вижу в них пламя.

Он поднимает голову, чтобы посмотреть на меня, и касается своими мозолистыми руками моей талии, затем передвигает их на ягодицы и опускает чуть ниже. Одним быстрым движением он раздвигает мои ноги и усаживает на себя верхом, и когда его стояк толкается мне между ног, я вынуждена сдержать стон, угрожающий вырваться из горла.

Что-то мне подсказывает, что секс с Сэмом будет отличаться от секса со Стерлингом как день и ночь. Сэм разжигает пламя, когда обхватывает ладонями мою задницу и притягивает на себя, прежде чем провести руками по моим бокам. Его большие пальцы проникают под ткань моего купальника, и как только они касаются моих сосков, я выгибаюсь.

— Это твой последний шанс выбраться отсюда, искорка, — снова заявляет он, и в его голосе слышится явное вожделение.

Он что, с ума сошел? Его руки — это свобода, а член — гора, на которую мне не терпится взобраться. Я не хочу, чтобы что-то останавливалось. Я хочу, чтобы все шло быстрее! Особенно когда он смотрит на мои затвердевшие соски и прикусывает губу!

— Я хочу тебя, Сэм, — выдыхаю я, а затем двигаюсь, чтобы прикоснуться к нему губами.

Он быстро отстраняется, не давая моему рту коснуться его. Мотая головой из стороны в сторону, он говорит:

— В прошлый раз ты поцеловала меня первой. Теперь моя очередь.

Он легко встает, удерживая меня так, будто я ничего не вешу, и опускает на камень, где только что сидел сам. Камень не очень-то удобный, но я слишком занята, слушая свое ревущее либидо, чтобы заботиться о комфорте.

Встав на колени между моих ног, он склоняется к моим губам, чтобы прошептать:

— Но я не собираюсь целовать тебя сюда.

Я смотрю на его красивый рот, мой приоткрыт, как у собаки после пробежки. Он нежно проводит носом по моей щеке, утыкается им в шею и вызывает по всему телу буйство мурашек, и не только от прохладного воздуха.

Потому что сейчас не холодно. А очень жарко, и я ничего так не хочу, как того, чтобы Сэм О'Коннор сделал меня скользкой и потной. Он прокладывает дорожку из легких, как перышко, поцелуев вниз по моей шее, по выпуклостям груди, к животу и чуть ниже пупка.

— Я собираюсь поцеловать тебя сюда, — хрипит он, прижимаясь к моему холмику.

Я громко вскрикиваю, потому что не могу вспомнить, когда в последний раз мужчина целовал меня там. Во всяком случае, не так как надо. Мой школьный парень был единственным, и этот идиот не знал, что делать. К сожалению, Стерлинг никогда этого не хотел. Говорил, это не его тема, а я… Боже, я безумно этого жаждала.

— О боже, — восклицаю я, когда пальцы Сэма проскальзывают в мои трусики и касаются входа. Он толкает большой палец глубоко внутрь меня, в то время как указательным дразнит клитор. Я чувствую внизу внезапный прилив давления, и волнуюсь, что у меня будет необычный преждевременный оргазм.

— Так вот где я тебе нравлюсь, искорка? — спрашивает он, наблюдая, как я дергаюсь, когда он вводит в меня два длинных пальца.

Я издаю разочарованный стон и от того, что он использует это прозвище, и от того, что боюсь, он не собирается делать то, чего я действительно хочу.

— Не называй меня искорка, — говорю я, потому что не могу сказать того, чего действительно от него хочу.

Он усмехается и целомудренно целует меня в бедро.

— Почему нет?

Я встречаюсь с ним взглядом.

— Потому что, когда ты впервые меня так назвал, это был не самый лучший момент в моей жизни.

Его глаза весело блестят.

— Очень жаль, потому что это был один из лучших в моей.

Я улыбаюсь его ответу, но мое веселье полностью испаряется, когда он без всяких церемоний зарывается лицом мне между ног. Правой рукой он сдвигает трусики бикини в сторону, а левой сжимает мое бедро, широко раздвигая мне ноги. Он прижимается языком к моей киске и облизывает ее сверху вниз одним длинным, роскошным движением, останавливаясь у клитора, и начинает яростно его сосать.

Из моего горла вырывается крик, одной рукой я вцепляюсь ему в волосы, в нетерпении сжимая, пока мое тело борется с чувственной перегрузкой. Воздух слишком холодный, вода слишком горячая, а рот Сэма безжалостен. Он, кажется, воодушевлен тем, что я дергаю его за волосы, и быстрым движением закидывает мою правую ногу себе на плечо, чтобы он мог дотянуться до моей поясницы и еще ближе притянуть к своему лицу. Он снова и снова продолжает наносить удары языком вперемешку с касаниями губ, покусыванием и посасыванием, и это ощущается одновременно, как проклятый кошмар и прекрасный сон. Давление в нижней части живота такое сильное, что мне кажется, я сейчас расколюсь пополам.