В костре громко затрещала ветка, огонь вспыхнул ярче, искры взметнулись в воздух и погасли.

— Я слышал, Протектор для чего-то вызвал сюда одного эльфа. И одного гоблина редкой породы. Их много лет не было в городе. Джанк, возможно, ты помнишь их. Особенно эльфа.

Воспоминание, которое иногда кошмаром приходило ко мне по ночам, возникло опять. Зажмурившись, я мотнул головой и услышал:

— Работа с гнильцой, Джанк.

Я опять сел, привалившись спиной к бочонку и глядя на звезды.

— Знаю. От нее несет гнилью, как от этой свалки.

— Эльф темнит.

— Конечно. Но и я темню.

— Думаешь, он собирается отдать тебе половину заклинаний?

— Думаешь, я оставлю ему выбор?

Он еле слышно вздохнул:

— Быть хитрым я тебя научил, Джанк. Тебе бы еще стать мудрым.

— Мудрый у нас ты, Лоск. Зачем мне мудрость, если у меня есть хитрость? И есть ты? Да в конце концов о чем мы говорим? Ты ж не Ат'Ланчи, что же я уговариваю тебя? Скажи только — да или нет. Если нет, я встану и уйду.

Мой старый учитель-эльф произнес:

— Так охрану Башни возглавляет высокий одноглазый гном? Интересно, да?

Я даже успел поспать, хоть и недолго. На восточной окраине города зашел в постоялый двор, где хозяйничал один мой старый знакомец, и прокемарил оставшиеся до рассвета часы. Позавтракав и выпив две чаши крепкого кофе, я пришел на место встречи раньше всех. Сонный гоблин, позевывая, вышел из сторожки и отпер узкую дверь рядом с воротами.

— Спасибо, Гер. — Я дал ему монету. — Тут еще несколько парней скоро появятся, выпусти их и скажи, что я поджидаю там… — Я махнул в сторону гряды пологих холмов, тянувшихся от городской стены почти до самой пустыни.

Гоблин что-то пробурчал в ответ и ушел.

Я едва успел добраться до неглубокой низины за холмом, когда пришел Лоскутер. Он кивнул, уселся на еще мокрую от росы траву и принялся раскладывать свое оружие. В основном — клинки, я насчитал шесть штук, по паре разных форм, длинные и узкие, короткие и широкие, кривые. Лоскутер стал пристегивать их один за другим — на спину и на поясной ремень, — тихо напевая себе под нос.

Появились Ат'Ланчи. Лярва семенила на всех четырех лапах, к ее спине широкими ремнями крепилась корзина, выложенная одеялами и пестрыми подушечками. В корзине полулежал Ат. Ланчи, подойдя ближе, не то кивнула мне, не то просто качнула головой, и присела на задние лапы. Ат осторожно выбрался из корзины, неловко спрыгнул, глянул на меня, на Лоскутера, пробормотал: «Эге…» — и принялся поправлять сбрую, привставая на цыпочки и протягивая вверх короткие ручки. Я уже собрался было пособить ему и шагнул к лярве, когда из-за холма вышел Атлас Макинтош.

Оделся он теперь по-другому. Кафтан с меховой оторочкой сменил на длинную кожаную куртку. На нее пошла шкура камелопада, так что при взгляде на эльфа начинало рябить в глазах от оранжевых и синих пятен. Веер висел на поясе. Когда эльф подошел ближе, я увидел под расстегнутой курткой все тот же золотой медальон.

Я собрался поприветствовать его, но Атлас вдруг уставился на Лоскутера. Я оглянулся. Лоскутер искоса посмотрел на Макинтоша и вроде бы тут же потерял к нему интерес.

— Давайте отойдем, Джанки, — предложил Атлас и попытался взять меня за локоть, но я отдернул руку. Не терплю, когда ко мне прикасаются личности моего же пола, не важно, кто они — люди, орки, эльфы, гномы или лепреконы.

Мы сделали несколько шагов в сторону холма и остановились.

— Кто это такой? — прошипел эльф. — Почему вы…

— Ат'Ланчи, тандем, — представил я. — Человек и лярва. Лоскутер, эльф. Все трое — отличные бойцы. Все хотят половину оплаты вперед.

— Тандем, хорошо, — откликнулся он. — Но что здесь делает этот эльф?

Я поднял брови:

— Ждет, как и все мы. Еще подойдут четверо эплейцев. Я нанял лучших, кто был сейчас в городе.

— И эльфа?!

— Кажется, вы оставили выбор бойцов на мое усмотрение? Ничего не было сказано про эльфов. Я и действовал по своему усмотрению. Что вы имеете против, Атлас? Вы сами — кто?

Он быстро заморгал, скривил губы, словно собираясь выругаться, потом вымученно улыбнулся.

— Ну, хорошо, хорошо. Надеюсь, вы не догадались нанять еще и гномов?

— Нет. Всего семь бойцов, не считая меня. У нас с вами разговор особый, а остальным надо выдать аванс. Вы кошелек-то захватили, Атлас? Потрудитесь отсчитать сто семьдесят пять золотых, по четвертаку каждому. Каменные сейчас подойдут.

Продолжая бросать недоверчивые взгляды на Лоскутера, он снял с плеча кожаную котомку, развязал ее и запустил руку внутрь. Послышалось звяканье монет, но тут Макинтош опять заморгал, наконец, сообразив.