Под личиной богатого промышленника скрывается бессмертный вампир, поедающий рабочих, семья вотяков оказывается оборотнями, и только Сухотин, петербургский адвокат, сможет разобраться в этом сложном сплетении событий.
Оборотни и вампиры в тексте есть, но трактуются НЕ в романтическом ключе!
Пролог
В камере стояла затхлая вонь. Грубые деревянные нары, единственное оконце, залепленное уличной грязью (оно было вровень с землей), тяжелая металлическая дверь.
– Сухотин, на выход!
Допросы здесь редко когда проходили мирно, поэтому на выход я не спешил.
– Сухотин!
Меня выволокли и потащили, но не вниз и налево, как обычно, а куда-то в другую сторону. Сырые коридоры петляли, заворачивали, и вывели к лестнице, обычной лестнице на окнах которой даже не было решеток. Лестница вела наверх.
– Здравствуй, Василий Силантьевич.
Был ли это собственный кабинет Паладди? Она сидела, положив локти на край щербатого письменного стола, ее ссутуленные плечи слились с темной спинкой стула. Все было как надо, по-пролетарски, аскетично, просто и собрано из старорежимных остатков. Только сама Паладдя цвела молодостью. Прошедшие годы на ней никак не сказались, впрочем, как и на мне. Причины тому были.
– Значит, это ты велела меня бить, – сказал я ей.
– Ну, положим, я, – Паладдя тряхнула стриженой рыжей головой.
– Меня расстреляют?
– Было бы за что, давно расстреляли бы.
Странное заявление, потому что меня, на самом деле, было за что стрелять – по крайней мере по их меркам.
– Я, на самом деле, собираюсь тебя отпустить, – Паладдя нервно покрутила в пальцах папиросу, – потом. После.
– После чего?
Папироса в ее руках рассыпалась в пыль.
– Я тебе зачем-то нужен?
Паладдя сощурила свои светлые глаза и враз осипшим голосом произнесла:
– Для тебя ведь не секрет, что на свете бывают оборотни?
Часть 1.
1.Психиатры.
За много, много лет до этой камеры было лето. Было душно. Простой люд отсиживался по домам, весь светский Петербург был на дачах, и там, в тени садов, предавался балам. Но я был в городе, меня держала работа.
– Ко мне на днях обратилась девушка, – сообщил я сидевшим передо мной мужчинам, – сказала, что по важному делу. Средствами располагает, я проверял. Пришла в назначенное время, без опозданий, выглядела встревоженной, говорила серьезно. А через пятнадцать минут разговора выясняется, что ее жених – вампир.
И повисла тишина. Леонтий Романович, мой друг и известный в столице психиатр, подняв брови, задумчиво помешивал ложечкой чай в маленькой чашке. Двинских Григорий Андреевич, новый ассистент и ученик Леонтия Романовича, понимающе кивал головой.
– И ведь ничего не предвещало, – продолжил я, – Барышня не из восторженных. Образованная, одета неброско, и даже глаза умные. Курсы естествознания посещает.
– То-то и оно, – покряхтев, произнес Леонтий Романович. – Если бы была, как вы говорите, из восторженных, родители давно бы заметили за ней, давно бы на лечение отправили куда-нибудь, от греха подальше. А тихие, серьезные, умные… они долго остаются не диагностированными. Как фамилия девушки?
Я навал фамилию, и наша маленькая компания снова погрузилась в молчание.
– Даже так… – сказал, наконец, Леонтий Романович. – Девушка, значит, родовитая и состоятельная.
– Более чем.
– В любом случае, я бы советовал вам назначить ей еще одну встречу, для уточнения обстоятельств, так сказать. Расспросите ее более подробно об этом… вампиризме… ее жениха, – психиатр задумчиво потер подбородок костяшками пальцев.
– Но для чего? Я адвокат, а не врач.
– Поэтому ассистировать вам будет Григорий Андреевич.
Мне не слишком улыбалась такая перспектива, на самом деле я намеревался сплавить странную барышню титулованному психиатру – пусть сам с нею разбирается. Но деваться мне было некуда, и, через несколько дней я вновь имел счастье лицезреть Анну, серьезную девушку, курсистку и вампирскую невесту. Ее летний льняной и, явно, очень дорогой костюм светлел на фоне полок с томами законов Российской империи, руки нервно сжимали сумочку, щеки пылали.
– Прошлый раз вы… Мне показалось, что вы мне не поверили, – произнесла она, переводя беспокойный взгляд с меня на Двинских, присутствие которого в моем кабинете ей никто не объяснил.
– Да, не поверил, – притворяться и подыгрывать я не стал.
– Вы даже не дослушали меня, а ведь у меня есть доказательства…– девушка щелкнула замком своей сумочки.
– Доказательства того, что ваш жених вампир? – я постарался задать этот вопрос как можно более будничным тоном.
Девушка смутилась, но это не помешало ей достать из сумочки какие-то бумаги.
– Расскажите о своем женихе, – грубовато (и явно стесняясь) бросил Двинских. – Что он из себя представляет? Как его зовут?