Он не говорил. Не двигался.

— Ты выглядишь глупо в бальном платье.

Она вспомнила его слова прошлой ночью. Ее кожа пылала, и она могла лишь надеяться, что он посчитает румянец на ее щеках игрой света. Она взяла себя в руки, продолжила спускаться. Ее уверенность росла с каждым шагом.

Когда оставалось три ступеньки, Террин поклонился. Изящный поклон придворного, а не четкий поклон венатора.

— Венатрикс ди Фероса? — он протянул ладонь в перчатке.

Айлет посмотрела на ладонь, не трогая его руку.

— Что? — осведомилась она. Предательское воспоминание о его руке на ее пояснице всплыло в голове. Он прижимал ее близко, она ощущала биение его сердца. Но она следила, чтобы эти мысли не проступили на ее лице, когда она смотрела на него.

Он приподнял темную бровь.

— Обычно такую леди, как ты, сопровождают, — он смотрел на ее лицо. Пристально. Что-то в этой пристальности заставило ее сильнее ощущать открытую кожу, куда он отказывался смотреть. — Ты, похоже, без помощи не дойдешь, — добавил он.

Она спустилась до конца без помощи, глядя вперед. Краем глаза она заметила, как он окинул ее взглядом, но она не показала ему, что заметила.

— Разве у тебя нет работы этой ночью? — спросила она ледяным голосом.

Террин вдохнул носом. А потом его ладонь молниеносно устремилась к ее, он опустил ее ладонь на свой локоть.

— Есть, — сказал он. — Следить за тобой. И я исполню долг старательно, как и всегда.

Она потянула, но он крепко держал. Она могла легко вырваться. Даже без силы Ларанты она знала, как повернуть, чтобы он упал и молил о пощаде на полу. Но Террин склонил голову и прошипел ей на ухо:

— Хотя бы попытайся играть леди. Ради Герарда.

Его дыхание щекотало ее кожу. Близость его губ к ее уху послало дрожь к ее желудку. Пару мгновений она не могла ни о чем думать. Она подавляла неожиданные ощущения, которые не могла назвать.

Она поежилась и отпрянула на шаг, прядь волос упала на плечо, но не защищала. Он был прав, конечно. Она не знала, как себя вести в такую ночь. Террин знал. Ей стоило слушаться его. Но ей нужно было держать голову высоко, сохранять расстояние между ними.

— Хорошо, ду Балафр, — сказала она, ее голос был выше обычного. — Веди.

Серина была благодарна вуали перед лицом, хоть она была тонкой. Это была защита от взглядов, пока она шла впереди процессии к берегу озера. Солнце уже почти село, оставило лишь пятно красного света на западном горизонте за их спинами. Процессия встала лицом к луне, поднимающейся над деревьями, большой и красной. Она озарила воду, словно начертила дорожку к небесам.

Она ощутила, как Герард взглянул на ее лицо. Ее ладонь дрожала в его хватке, и хоть она хотела отпрянуть от него, она зависела от его поддержки. Без него она упала бы с позором.

Великая мать Дидьен, высшая жрица храма Сивелин, проводила ритуал Хэллоу Уэлла. Ночь была холодной, и ей потребовалась помощь двух жриц, но она прошла в воду озера. Ее изящная роба обвила ее толстые дрожащие колени, замысловатый головной убор покачивался с каждым ее движением. Но старушка умела терпеть такой дискомфорт. Четыре года назад она была в той же озаренной луной воде в такую же холодную ночь. И она поманила Фейлин к себе, как теперь манила Серину.

Серина отпустила руку Герарда, они подошли к краю озера и встали, вода задевала их ноги. Край белого свадебного платья намок, но ей было все равно. Она не ощущала холодный ветер лицом. Она едва слышала молитвы, которые мать Дидьен пела над ней и принцем.

Серина смотрела на покачивающееся отражение луны.

В эту ночь каждый год воды озера ду Нойв становились Святым Колодцем. Тут Богиня сошла с небес, чтобы поговорить с первой жрицей-королевой. И она взяла девушку за руку и вложила ее в руку ее величайшего врага, принца соседнего королевства, который поклялся убить ее и ее народ. Богиня сказала им быть едиными в любви, объединить их народы. Принц был потрясен видом Богини, упал на колени в водах и поклялся в верности ей и ее жрице. Так два воюющих королевства стали одним, и появилась Голия. Веками по традиции жрицы-королевы Голии приходили к озеру ду Нойв в ночь Святого Колодца с супругами, которых выбрали для себя.

Жриц-королев больше не было. Теперь правили короли, новый порядок под волей Богини. Но когда высшая жрица Лиан заявила, что сын Гвардина ду Глейва станет женатым в ночь Хэллоу Уэлла на берегу озера ду Нойв, все были рады сохранением древних традиций.

И Серина стояла на месте Фейлин на берегу священного озера. Четыре года назад она стояла в толпе, шептала молитвы вместе с остальными. Теперь она слушала их шепот за собой, дрожала, словно слышала шепот призраков из прошлого.

Церемония приближалась к концу.