Чесноков продолжает сидеть в изоляторе временного содержания. Тут сидит много странных людей, по большей части кавказских национальностей. Они все как один на ломаном русском языке твердят, что их незаконно ловят и обвиняют в терроризме. Это все кавказцы говорят человеку, который прошел чеченскую войну и наслушался подобного навалом. Сейчас кавказец тебе ездит по ушам, что его взяли только потому, что он кавказец и имеет большую черную бороду, а завтра он станет стрелять по твоим союзникам из автомата с криками «Аллах акбар». Чеснокову иногда приходила мысль, что, наверно, в их автоматы встраивали магнитофоны, кричащие без остановки на всю улицу эти лозунги вместо самих террористов. Так постоянно кричать горло надорвать можно. Но человеку, не сведущему в исламе, сложно понять то, сколько вложено в это сил. Если уж говорить о вере во Всевышнего, создавшего все вокруг, то мусульмане, возможно, последние, кто всю душу вкладывает во фразу «слава Богу». Многие другие тоже ее произносят часто, но вкладывают ли они свою душу в это?

Так уж вышло, что на арабском фраза «слава Богу» так и произносится «Аллах акбар». Исламские террористы прикрываются этой фразой в надежде, что Аллах им простит грехи за убийства и грабежи. И велика вероятность, что сидящий напротив Чеснокова кавказский парень тоже считает, что Аллах его простит за попытку подрыва подразделения ФСБ, которую он планировал в Дагестане, и которую ему сделать не удалось, потому что федералы баклуши не бьют и балду не гоняют. А теперь куда денется вера этого парня, если он узнает, что Аллах сам навел федералов на него? Правильно, в пол. Теперь он так и сидит, постоянно смотря в пол и молясь Аллаху за все ошибки, которые совершил.

Весь мысленный мусор из головы Андрея улетучивается, когда к камере подходит Михаил. Он уже видит Чеснокова, который, в свою очередь, рад, что теперь не он один тут русский. Вместе с Михаилом к камере подходит и огромный охранник, может, меньше по размерам, чем Михаил, но тоже выглядит опасно. Громко звеня ключами, охранник открывает камеру и вытаскивает Андрея наружу. Остальные сидят молча и не предпринимают попыток бежать. Они уже знают, чем это все может закончиться.

И вот Михаил с Андреем сидят в комнате допросов. Сидят и молча друг на друга смотрят. По большей части из-за того, что никто из них не знает, с чего начать разговор. Столько лет уже прошло, столько битв пережито в прошлом. А теперь тут. Без автоматов, без военной формы и не в полевых условиях.

– Ты еще куришь? – Спрашивает Михаил.

Ну что же. Хоть с чего-то начали общаться. Как говорится, начинать надо издалека.

– Завязал. – Отвечает Андрей.

– Какого черта ты пошел против закона?! – Спрашивает Михаил, показав в своем голосе гнев и нежелание мириться с тем, что Чесноков стал преступником.

– Я уже объяснил твоей начальнице! – Повышенным тоном отвечает Андрей. – Этот депутат воспользовался тем, что я участвовал в военных действиях, и тем, что я сидел без денег!

– Как он тебя нашел? – Гневно спрашивает Михаил.

– Понятия не имею! – Разводит руками Андрей. – Приперся человек и говорит, мол, хочешь заработать на благом деле? Я откуда знал, что все это ложь?

– Я просто не очень понимаю, что произошло. – Говорит Михаил, понизив тон голоса. Он потирает руками свою голову, будто пытается снять с нее грязь. На самом деле он просто хочет прийти в себя и разобраться в том, что произошло и почему его бывший сослуживец по другую сторону закона.

– А что произошло? – Задается тем же вопросом Андрей, но затем сам же на него и отвечает, размахивая рукой себе в помощь. – Депутат сказал, что это благородное дело, а от убийств он меня отмажет. Вот и все. Ты мне лучше скажи, что будет со мной и с этим депутатом.

– Да уж, вляпался ты. – Говорит Михаил и задумывается над тем, как решить проблему.

– Я понимаю, депутата посадить нелегко, скорее свиньи летать научатся, но все же, может, есть какой-нибудь шанс? – Спрашивает Андрей. Он уже прекрасно понимает, что его очень круто подставили. Посадить депутата почти нереально, а вот такую бестолочь, как сам Чесноков – легко. Из-за этого у него трясется левая нога? Врачи говорят, что это нервный тик, так что, вполне возможно, что из-за этого.

– Мы его уже ищем. – Отвечает Михаил.

– Я, если что, готов всегда помочь. – Продолжает Чесноков. – И еще те ребята, которые были со мной. Они все бывшие десантники, также попавшие на удочку. Они тоже могут помочь.

– Уже не могут. – Вздохнул Михаил.

– В смысле? – Переспрашивает Андрей, ничего не понимая, но подозревая неладное.

– Один из ваших оказался крысой. – Говорит Михаил. – Он убил остальных, а я убил его. Так что ты – единственный, кто остался.

– Да, из этого кашу не сваришь. – С поникшим голосом говорит Андрей.

– Ты теперь свидетель. – Говорит Михаил, облокотившись на стол. – Бумаги я все заполнил, так что тебя скоро выпустят. Только тебе придется быть со мной, поскольку я теперь – твоя защита до раскрытия дела. – Заканчивает предложение Михаил, показывая пальцем на себя.

Андрей молча смотрит на Михаила. На его лице видно выражение, когда вы понимаете, что судьба у вас не завидная. В тюрьме сидеть безопаснее, чем на свободе быть свидетелем преступления. А если преступление совершил депутат, то в этом случае у комара, севшего на руку, шансов выжить больше. Но Андрей – бывший солдат, давший присягу. И, как давший присягу, он теперь желает рисковать своей жизнью ради справедливости.