Поскольку в сообществе лунариев не было семей и детей, не было и особой личной привязанности между её членами, все их отношения подчинялись строгой логике и расчёту. Именно земляне, с их страстью и радостью жизни, вселили в Орию желание иметь друга, но ей никак не удавалось приручить никого из живших на планете существ, те испытывали к ней безотчётный страх, а создать новое, она не могла, это была прерогатива бога, поэтому Ория всегда себе выбирала пространственные карманы поближе к дикой природе, чтобы иногда выходить из своего мирка и наблюдать за жизнью местных обитателей. Особенно ей нравились маленькие, лесные, пушистые кошки, которых люди одомашнивали, для истребления грызунов в своих жилищах.

Однажды она заметила в лесу инверсионный след снежного человека и решила за ним проследить. След оборвался у высокого, каменистого выступа, на берегу реки. Ни пещеры, ни трещины, в плотной монолитной стене обнаружить не удалось, словно тот прошёл сквозь неё, но Ория ничего не улавливала впереди, кроме сплошной гранитной породы. Обойдя выступ по периметру, спустилась к реке, чтобы обдумать случившееся.

Наблюдая, за плещущейся рыбёшкой, на тёплом мелководье, вдруг увидела, в отражении воды, рядом с собой, серое лохматое существо, и, не успев отскочить, почувствовала, как её левая рука отрывается от неё, под взмахом алого, режущего, словно нож, пламени. Она тут же потеряла сознание. Очнулась, лежащей на берегу, чувствуя, потерю части своего тела. Как такое возможно? Их учили, что, если, по какой-то причине, отрывается часть полевой структуры тела, она всё равно воссоединяется с остальным. Но, этого не произошло, на песке недалеко от неё валялась уже не рука, а нечто, в виде клубка вьющегося тумана. Ория визуально восстановила руку, как у оболочки оригинала, однако чувствовала, некую неполноценность. Подошла, чтобы проанализировать субстанцию. Прикоснувшись к клубящемуся туману, почувствовала мягкую пушистость, напомнившую ей шёрстку кошек. Подчинившись её фантазии, клубок тумана принял вид чёрненького котёнка и сверкнул на неё бусинками глаз. Подняв с земли, она прижала его к себе и больше не хотела, чтобы он стал её частью, а оставался таким, какой он есть.

Вернувшись домой, Ория осознала, что снежный человек хотел лишь припугнуть, чтобы она больше не искала его, хотя, мог ведь и вполне спокойно прикончить своим оружием, очень похожим на плазменный нож.

Котейка вёл себя слишком разумно, ходил за Орией по пятам, всё повторял за ней, а ей ведь хотелось, чтобы он был таким, как у людей, поэтому она решила найти ему достойную оболочку, чтобы обновить интерфейс.

Долетев на ступе до ближайшего селения, подкараулила большого чёрного кота, гревшегося на солнышке. Приложив своего котейку к нему, наблюдала со стороны, как происходит слияние полевой структуры с живой оболочкой, копирующей интерфейс и устанавливающей постоянную связь с объектом копирования. Это была его первая скопированная оболочка. Спящий котяра так и не заметил, как его синхронизировали и взяли на поводок. Забрав на руки новоиспечённого Ваську, она вернулась домой, сразу почувствовав, по его непоседливости и упрямству, что это уже живое существо, а не её реконструкция объекта. Так в доме появился Василий – друг и равноправный член её сообщества. Он даже внешне ел, как настоящие коты, хотя расщепление пищи на энергию происходило буквально на границе его полевой структуры и соприкасающейся с ней едой. Тогда впервые возникла крамольная мысль, что, копируя интерфейс людей и находясь с ними в ментальной связи, невольно становишься похожим на них. Возможно, замысел всевышнего в том и состоит, чтобы произошёл такой взаимообмен, ради общего блага.

Первый рабочий день начался с сюрпризов. Ночью была сильная гроза, стукнувшая какую-то электрическую опору, управлявшую автобусами, поэтому пришлось идти пешком к ангару, как окрестила Ира главный корпус. Около двери столовой стоял невысокий, полноватый, с бобриком седых волос на голове, мужчина, словно сошедший с фотографий 70-х годов, в тёмно-сером шерстяном классическом костюме, под расстёгнутым, нараспашку, чёрным, болоньевым плащом.

Он шагнул к ней навстречу и скорее утвердительно, чем вопросительно спросил, приятным низким голосом.

–Вы, Ирина?!

Она мотнула головой.

–Меня зовут Николай Семёнович. Я руководитель лаборатории, где вы будете работать, но, сперва, давайте позавтракаем, – и галантно открыл перед ней дверь в столовую.

Даже завтракал он старомодно, не поменяв привычек своей молодости: два яйца всмятку, полстакана сметаны с сахарным песком и какао на молоке. Подкрепившись, он повеселел, отметив, что она слишком легко перекусила круассаном и кофе, и предложил пройти в лабораторию, пошутив на ходу, что хоть коллектив у них и маленький, но все большие профессионалы своего дела.

Семёныч, пропустив Ирину первой в лифт, вошёл следом и нажал кнопки “-” и “3”.

Ирина поинтересовалась

–Сколько же тут всего этажей?

–Затрудняюсь ответить, – чуть помедлил он, – Раньше было десять, а сейчас точно никто не знает…может пятьдесят. Да, и зачем? Вот у вас допуск только на третий этаж вниз, где расположена лаборатория.

–А с виду и не скажешь, – удивилась Ира.

Семёныч усмехнулся, сказав.

–Вселенная большая шутница, каждый день подбрасывает новые задачки, вот и приходиться расширяться, чтобы хоть как-то поспевать реагировать.

Ира с иронией отнеслась к его пафосной шутке, приравнявшей будущее её место работы с решением вселенских задач.

Лифт уже минуту назад остановился на третьем этаже, но дверь не открывалась, на что Семёныч спокойно отреагировал, сказав.

–Программа допуска вас идентифицирует, поскольку вы новый человек, вот она немного и “тупит”.

Через минуту прозвучал щелчок открывающегося электронного замка, и они вошли на этаж, где вдоль длинного коридора с одной стороны располагались шахты лифтов, а с другой три широких стеклянных двери.

–Нам в первую, – жестом пригласил начальник.

Помещение походило на зал музея естествознания, вдоль стен стояли стеклянные стеллажи, с прозрачными контейнерами на полках, в которых виднелись заспиртованные образцы растений, насекомых, птиц и животных.

– Это наша коллекция, – гордо сказал Семёныч обводя рукой помещение. – здесь собраны самые необычные, редкие, а порой и единственные экземпляры представителей пограничной флоры и фауны.

Ира непонимающе уставилась на него.