Шрифт:
– Ой, да ладно. Я все понимаю. По нему полшколы сохнет.
– А вторая половина?
– А вторая половина сохнет по Ллойду. Плохие мальчики не выходят из моды, – Эмили плюхнулась на кровать.
Я покашляла.
– А что там ты говорила про то, что с тобой никто не дружит… извини, если я спрашиваю что-то такое, что спрашивать нельзя.
– А-а-а, ты что не в курсе? Я думала вся школа знает.
– Что знает?
– Ну про моих родителей.
– И что с ними не так?
– Ну, – Эмили закинула руки за голову. – Нас много. И вообще. Там длинная история.
– Много вас? Детей? Или родителей?
– Ты смешной. Детей много и мы немного необычная семья.
– А что необычного?
– Мой папа. Ну сам увидишь.
– Хорошо. Извини.
– Да ладно. Все смотрят на меня как на фрика.
– Лучше бы на меня смотрели как на фрика.
– Пф-ф-ф, ты серьезно?
– А то. Меня кажется тут любят бить?
– Дети бывают очень злые. Я бы на твоем месте давно бы уже директору пожаловалась. А ты все терпишь. Я тебя кстати видела пару недель назад.
Вот это поворот!
– Да? Где?
– Ты куда-то бежал. Я тебя позвала, но ты не слышал, кажется.
– И куда я бежал?
– А я откуда знаю. Вечером куда-то бежал. Бегаешь по вечером вдоль реки?
Ах, вот оно что. Значит, все-таки ты не был таким незаметным, Томас.
– Да иногда бывает.
– А тебе давно Найт нравится? Вы же вроде в прошлом году вместе на химию ходили на доп занятия.
Мы ходили с Найтом на одни те же занятия? Так. И это теперь все усложняет. Остается надеяться, что Найт не помнит меня. Иначе я буду выглядеть супер странно. Хотя, я уже отличилась за один только день.
Пока я заполняла бумажки из книжного, Эмили верещала мне про какие-то новые маски для тела и лица. Если честно, то мне хотелось бы поддержать ее разговор, но я все еще усиленно изображала из себя натурала.
Мы спустились по лестнице и вышли на задний двор. Где меня ожидала еда, но я усиленно искала глазами отца Эмили, чтобы понять в чем было дело. И поняла. Спасибо за подробную информацию. Отец Эмили был не совсем отец. Ну, как бы так выразиться. Я попала куда-то не туда. Я вообще ничего не имею против людей, которые некомфортно чувствуют себя в своем теле, я сама такая вот, но как у них получились дети? Это точно были их дети?
– Привет, Томми! – «отец» Эмили протянул мне руку. Это была обычная мужская рука, но что-то было не так. Лицо. Да, дело было именно в лице.
– Здравствуйте.
– Я – папа Эмили. Называй меня Роберт.
– Очень приятно.
– Я вам уже накрыл, не знал как ты будешь.
– Да не надо было переживать. Я съем все, что вы положили.
Роберт похлопал меня рукой по плечу.
– Хорошо. Идите кушайте, пока еще горячее.
– Хорошо.
Я последовала за Эмили.
– Понятно теперь? – она подмигнула мне и хрустнула листом салата.
– Ну, – протянула я. Мне все еще было не до конца понятно, что происходило тут вообще.
– Мой папа был раньше женщиной. Потом сделал операцию и все такое. Понятно? – она снова уткнулась в тарелку и уже не смотрела мне в глаза.
Да уж. Я хотела бы сказать что ее понимаю, но я ее не понимала и мне было ее жаль.
– А дети?
Нет, мне не хотелось быть совсем бестактной. Но такие вопросы никак не вылезали из головы.
– Суррогатное материнство и усыновление.
– Ого. Круто.
Я откусила кусок сочного мяса и ощутила полное блаженство. Папа Эмили определенно умел готовить. Ну как папа....
– Ага. Извини, – Эмили все еще избегала встречаться со мной взглядами.
– Перестань, Эмили. Все в порядке. За что ты извиняешься?
– Я тебя сильно шокировала?
– Ни капельки. Это непривычно. Но, – я пожала плечами, – кто я такой, чтобы осуждать? У каждой семьи свои скелеты в шкафу.
Она немного помолчала.
– Спасибо.
– Да, пожалуйста.
Каждый из нас справился с целым куском мяса. Я еще умудрилась запихать в себя пару огромных сосисок и залить все это дело холодной колой. Эх, Томми. Дурень такой. Все-таки быть парнем не так уж и плохо. А возможно быть геем тоже не так уж и плохо. Пусть думает что хочет. Может он вообще никогда не вернется в это тело? Тогда мне надо получить от жизни все. И Найта.
Черт.
Какого еще Найта?
Мне надо учиться, работать, как-то жить дальше.
Как парень.
Или как кто?