Я стискиваю зубы.

– А ты в курсе, что бывает с почти-победившими злодеями, когда они с упоением рассказывают о том, как виртуозно совершили преступление?

– Нет, не в курсе, – заинтересованно спрашивает она. – Расскажи мне.

И я хочу рассказать ей – просто так, чтобы сбить спесь с этой суки – как вдруг понимаю, что задержка этого разговора может действительно сыграть мне на руку. Потому что я слышу звук в ее телефоне. Странный, прерывистый ритм – эдакое легкое постукивание – до одури знакомое, которое, если напрячься, я обязательно вспомню…

Но мое молчание может показаться подозрительным, и я продолжаю говорить, старательно прислушиваясь поверх собственного голоса.

– Злодей обычно проигрывает, потому что в момент победы бахвальство собственной изобретательностью расслабляет его и дает проигравшему шанс.

Звук определенно знаком. Похоже на постукивание по батареям… Или не батареям, а… Я отчаянно вслушиваюсь, напрягая все свое существо. Не знаю, зачем мне это нужно – Алла может быть в совершенно другом месте, далеко от Лили…

Но я уверен – если я найду ее, то найду и Лилю. Выбью из Аллы признание. Если понадобиться, то в буквальном смысле этого слова.

– Хорошо, я не буду хвастаться, – неожиданно соглашается Алла. – Просто скажу тебе, чего я хочу, а ты сделаешь.

– Не сделаю, – рычу я, сжимая телефон в кулаке так, что он почти трескается. – И не надейся…

– Сделаешь, – с выражением говорит она. – Еще как сделаешь. Ты сейчас же пойдешь в офис, поставишь телефон на громкую связь – чтобы мне было слышно – позвонишь своей возлюбленной с другого телефона и скажешь ей, что ты понял, что еще не созрел для семейной жизни и жить с ней больше не хочешь. Что это тяжело для тебя – вот так с бухты барахты стать полноценным отцом и мужем. Или что-нибудь в этом роде. В общем, придумай, как сказать это так, чтобы твоя драгоценная Лиля поверила и ни в коем случае не подумала, что тебя шантажируют. А как только она поверит – заплачет или заорет на тебя – я позвоню Андрюше и предупрежу его, что не надо им обоим пить из тех бутылок с водой, которые я подложила в его сумку вместо настоящих, фирменных. И советую тебе поторопиться, Сашенька – в той комнате душно, и судя по мимике, они уже чувствуют жажду.

Глава 21

Она права. Я сделаю всё, что она хочет, причем немедленно. Не говоря больше ни слова, я почти бегу в сторону своего кабинета, который черт знает где находится.

– Быстрее, быстреее… – поет мне в ухо Алла. – Мне кажется, Андрюша уже тянется к сумке… Упс, нет, он просто достал еще одну папку. Но роковой момент не за горааами…

Бесполезно спрашивать ее, где они – все равно не скажет. Но держать ее на связи нужно – возможно, я пойму и установлю ее местоположение.

– Что ты им подсыпала? – еле сдерживая ругательства, цежу я. – И откуда ты вообще берешь всю эту гадость?

Продолжаю шагать – вперед по коридору, мимо еще одних лифтов – слишком долго ждать! – к бетонному тамбуру лестницы, где шаги гулко отдаются от стен и возвращаются ко мне эхом, мешая вслушиваться в странные звуки на фоне Аллиного голоса.

– О, а ты не знал? Что ж, неудивительно, учитывая твое ко мне пренебрежение. Ты даже не удосужился узнать, что мой папочка живет в одной из стран Ближнего Востока и заведует там наркологическим диспансером – прости, но не буду уточнять, где именно… Там же, в подвале, действует одна весьма секретная лаборатория по изучению новых наркотических препаратов, часть из которых можно вполне квалифицировать как оружие массового поражения… У папы есть к этой лаборатории доступ. А у меня – к папе.

– Что ты им подмешала? – рычу, как раненный лев, останавливаясь на секунду, чтобы вдохнуть немного воздуха в опустевшие легкие.

– Понятия не имею, – честно отвечает Алла. – Вот тебе я точно знаю, что подмешала и в каком количестве. Потому что я забочусь о тебе, Сашуль, и не хочу, чтобы ты так глупо умер. А на этих двоих – мне плевать. Я просто похватала кучу всего и сразу, заботясь только о том, чтобы это действовало, если растворить в воде, и чтобы не было определительного вкуса и запаха… А уж что там и в каких дозах… вот уж плевать, на самом деле. Знаю только, что один из препаратов был синтетический метадон – при передозе он вызывает остановку какой-то там сердечной мышцы с летальным исходом в восемьдесят пять процентов… Ну, возбудитель конский, само собой, если ничего больше не сработает… Еще парочку вытяжек из разных видов мухомора… Слушай, мне надоело трепаться с тобой, Саш. Долго ты еще будешь идти?

Но я вообще не иду. Я остановился, как вкопанный, потому что, наконец, понял, где слышал этот странный звук! Вот ведь правду в фильмах показывают, что злодей проигрывает, в упоении рассказывая о своих гениальных планах! Сама Алла подсказала мне, в каком направлении думать!

Этот звук я слышал недели три назад, когда завхоз повел меня в не открывшееся еще помещение факультета компьютерных технологий – в тамошнюю лабораторию! Если память не изменяет, стучала плохо смонтированная труба – но стучала не снаружи, а где-то внутри, в рукаве, замурованном в бетонную стену, и чтобы починить эту трубу, необходим был полноценный ремонт.

Я тогда подумал, что труба подождет до каникул – все равно факультет не откроют до начала следующего семестра. А бюджет лучше пустить на что-нибудь более необходимое. Возможно, как управленец, мне здесь нечем гордиться, но какое же счастье, что из меня такой хреновый управленец! Если бы я тогда прислал бригаду чинить это трубу… никаких звуков она бы сейчас не издавала!

– Ну? – нетерпеливо восклицает Алла. – Долго еще?

– Уже на подходе, – отвечаю резко, и вместе с этими словами рождается решение.