Открывать ящики я так и не решилась, и, осмотрев внимательно стол, выбрала торчащее из чернильницы перо. Оно явно успело послужить хозяину и сохранить память о нем. Я грустно вздохнула. Не хотелось, но надо было идти и доделывать заклинание, иначе, кроме этой комнаты, у меня ничего от Рональда не останется.

Перо было спрятано, тесто кое-как скатано в шар и положено в кожаный мешочек. Настал тот момент, которого я боялась. Вся эта возня с приготовлениями, была такой долгой потому, что я бессознательно оттягивала момент, когда мне нужно будет произносить заклинание. Материальное заклинание поиска первого типа было очень сложным. Я набрала воздуха побольше и, заикаясь, проговорила:

– К к… кто вообще это заклинание придумал? К… комбинированный! – к своей великой радости вспомнила я первое слово.– Л… лицо этого человека увидеть бы! Локализатор! – радость возвращающейся памяти стала еще сильнее. Дальше было немного проще, и я уверенно добавила сразу два слова: – Близких объектов и их…

Осталось последнее, но напрочь забытое слово.

– И их к… к… как же там было? И их… качеств? Каверз? Кривизны! – решила я, не придумав ничего лучшего.

– Агудя! – одобрила Дэми, припечатав тем самым последнее слово заклинания, как раз в тот момент, когда я засовывала его в плиту на раскаленные угли. У меня осталось стойкое ощущение, что что-то пошло не так.

Мы все вместе сели ждать результат, тревога и сомнения во мне все нарастали. Малышка Дэми повернула головку и смотрела на меня из-за спины матери с укоризной. Она была так похожа на Освальда в этот момент, что мне показалось, будто это он сам сейчас оценивающе смотрит на мое поисковое заклинание, доходящее в плите. Хотя младенцы не должны понимать такие вещи. Или должны?

Конец ознакомительного фрагмента.