В погоне за этой силой Йоширо достиг святилища, таившегося на самой вершине Сумрачной дали. Он изучил чары, скрывавшие святилище, и теперь подозревал, что оно находится в Хамоне лишь частично, какие-то элементы его сущности просочились в другие миры. Только адепт темных искусств сумел бы отыскать это место без приглашения хозяина. Только истинный знаток сумел бы пройти сквозь барьер, за которым заканчивается реальность. Многие пытались. Теперь же они лежали изувеченными трупами в коридорах снаружи. Миловидная колдунья с третьим глазом во лбу оказалась ближе всех к успеху. Она даже сумела пронзить барьер, но ее магия не выдержала испытания, которое ждало ее по ту сторону. Часть колдуньи осталась там, в зале, другая же навсегда слилась со стеной.

Йоширо еще раз взглянул на колдунью и ухмыльнулся, задумавшись о судьбе невежественных слабаков, позарившихся на мощь, за которой пришел он сам. Сквозь его тело рябью пробежали изменения: кожа потемнела, нос и глаза расширились. Он начал походить на охотника на гаргантов из варасийских джунглей. От непреднамеренного превращения Йоширо скривился. Источником подобных спазмов колдовства — пугающих и притягательных одновременно — служила аура святилища. Сила этого места влияла даже на него, что могло означать лишь одно: Йоширо недооценил прежнего хозяина святилища, проклятыш Кхорам был воистину могуч.

Усилием воли Йоширо принял свой, как он считал, истинный облик. Лицо осунулось, глаза засверкали голодом. Так он предпочитал выглядеть, когда не было необходимости выглядеть иначе. Подобные превращения служили ему чем-то вроде разминки, которая не давала чужой магии исказить его облик вновь.

Чародей потерял интерес к мертвой колдунье и направился дальше, в глубь святилища Кхорама. Внутри оно походило на залитый сверхъестественным сиянием грот. В девяти углах мерцали мистическим огнем светильники, пятная стены множеством пляшущих оттенков цветов. Взгляду Йоширо открылись магические круги на полу. Девять концентрических колец, по ободу каждого из которых были начерчены мелом колдовские знаки и символы. Среди кругов скрючились пеньки черных свечей — мутный воск источал трупный запах. Зоркий глаз Йоширо мог различить исходившее от колец эфирное излучение, остаточное сияние некогда проведенных ритуалов.

Йоширо сотворил несколько заклинаний, чтобы понять природу этого излучения и изучить его. Были то искры давнего колдовства или же признак каких-нибудь жутких защитных чар, готовых проснуться? Оставшаяся после смерти Кхорама сила, желавшая сохранить его секреты от посторонних? Но даже заклинания Йоширо не дали ему уверенного ответа, что из этого было правдой.

Чародей отвлекся от изучения кругов и взглянул на столы и полки в дальнем конце святилища. Йоширо окатило жаркое предвкушение. Он нашел то, за чем пришел: тайные знания Кхорама, знания, что нашептал ему гомункул, знания, что вверил ему сам Призматический Король! Йоширо положил обе руки на грудь и призвал самые могущественные защитные чары, которые были ему известны. Черные волосы на его голове посерели: чтобы напитать заклинания, чародей черпал собственные жизненные силы. Чем больше своей энергии он вкладывал, тем явственнее ощущал холодную хватку изнеможения. Когда сокровище находится так близко, преступно тратить время на поиски кого-то, кого можно принести в жертву. Усилием воли он стряхнул с себя вялость и сосредоточился на своей задаче.

Окруженный чародейской аурой, Йоширо миновал меловые кольца и направился к полкам. От собранных на них книг и свитков у него перехватило дыхание. Разум заполонили догадки, воображение рисовало кар- тины того, что могло в них храниться.

— Не отдав — не обрести.

То был не более чем слабый шепот, но в тишине святилища слова звучали в ушах громовыми раскатами. Кожа Йоширо вдруг стала бледной, как лед, черты лица вытянулись, точно у Хорака — обезьяноподобного снежного охотника. Его руки вытворяли магические жесты, пальцы скрючились в подобие когтей ястреба.

— Цена. У всего есть цена.

Сперва Йоширо концентрировал все внимание на круге, предположив, что голос исходил оттуда. Теперь он развернулся, вперив взгляд в ближайшую стену. К его немалому удивлению, он обнаружил на ней большое зеркало. Но отражение в нем принадлежало не ему. Он увидел высокую, напоминавшую человеческую фигуру, кобальтового цвета кожу, черные доспехи и темный плащ. На жабьем лице существа гнездились два выпуклых глаза, а осанку кривил пернатый нарост на спине. Вдруг нарост открыл желтые глаза и щелкнул клювом, и тогда Йоширо понял, чье отражение он видит.

— Кхорам! Девятый пророк! — воскликнул Йоширо. — Ты же умер!

От ужаса его облик снова изменился, уменьшился, из-за чего чародей стал походить на испуганного ребенка.

Отражение согласно кивнуло.

— Есть разные ступени жизни, есть разные ступени смерти. У меня нет тела, есть лишь образ, который живет в этом зеркале.

Йоширо тщетно старался успокоиться, вернуть себе привычный сухопарый вид.

— Отражение в зеркале, — задумчиво пробормотал он. — Тень, отголосок, что надеется избежать мести Призматического Короля. Ты подвел лорда демонов и скрываешься от его вечного гнева. И какой же силой ты владеешь теперь, могучий Кхорам?

— Пожалуй, лишь той, которую припас, обладая телом, — ответил Кхорам и указал червеобразным пальцем на круги. — Но не стоит меня дразнить, Йоширо Оборотноликий. Ты ученик Йондо. Именно моя магия уничтожила твоего учителя, и лучше тебе об этом не забывать.

Лицо Йоширо налилось кровью.

— Я помню, как погиб мой отец, — прорычал он.

Кхорам холодно ухмыльнулся, демонстрируя почерневшие пеньки зубов.

— Тогда делай выбор. Чего ты желаешь: силы, которую я могу дать, или отомстить за отца? — Демонический сквернавник довольно защебетал. — Ты последователь великого Тзинча. Я знаю, зачем ты пришел.