— Он сказал, он из Сантьяго-де-Керетаро, Мексика. Пленник не говорит ни на каком другом языке, кроме испанского — в этом мы уверены. Мы задавали ему вопросы о Сантьяго-де-Керетаро и о том, как он рос в Мексике. Когда мы углублялись в детали, он выдавал много основной информации, но не был убедителен. Стоило нам поднажать, он придумал название улицы, где, по его словам, он вырос. Мужчина описал стандартные мексиканские трущобы, но мы не верим в существование этой улицы. Были и другие детали, которые натолкнули нас на мысль, что он лжет.

— Как ты думаешь, что он скрывает?

Эхуд прикусил нижнюю губу, оглядывая комнату, и понизил голос:

— Мы нашли кое-что на одном его ботинке.

— Хорошо… — произнес Джек. — И что же?

— К протектору подошвы прилипла частичка плутония-239.

Джек долго смотрел на Эхуда.

— Он определенно не мог подцепить ее, гуляя по Сантьяго-де-Керетаро.

— Как и пояс смертника. Материалы, использованные в нем, распространены на всем Ближнем Востоке, но не в Мексике.

— Есть соображения, где он наступил на плутоний? — спросил Джек.

Эхуд с сожалением пожал плечами:

— Пакистан? Иран? Террористическая группа, доставляющая материалы из России? Трудно сказать.

— Удалось вытянуть из него что-нибудь полезное?

— Мы сказали ему, что нашли радиоактивный материал на подошве его ботинка. Мы давили на него, допрашивая, где он мог это подцепить. Давили крепко. И тут он окончательно сбился с толку и даже не представлял, как отвечать на вопросы. Он выглядел потерянным и дезориентированным, начал плакать. Он рыдал час за часом, а мы продолжали задавать вопросы по-испански. Казалось, он никогда раньше не предполагал, что может попасть в плен, а теперь, вдали от знакомых ему людей, он не знал, что делать и как отвечать. Однако он знал, что не должен сотрудничать. Мы вернули его в камеру, чтобы он привел в порядок мысли и немного поспал, прежде чем снова вывести на допрос. Пленники ожидают пыток. Позволив немного поспать, мы вместо этого помогаем им расслабиться, так что они начинают отвечать на некоторые вопросы. Несколько ответов в конечном итоге ведут к еще нескольким, и так далее. В какой-то момент, пока менялись охранники, ему удалось покончить с собой.

— Он покончил с собой? — Джек был потрясен. — Как это могло случиться? Вы прекрасно знаете, что эти террористы подвержены самоубийству. Вы принимаете меры предосторожности, чтобы воспрепятствовать этому. Разве он не был в смирительной рубашке или в чем-то таком, чтобы предотвратить самоубийство?

— Да, конечно. — Эхуд вздохнул. — Ты не поверишь. Он, по-видимому, поднялся над полом — скорее всего, встав на унитаз — и сделал сальто назад, чтобы опуститься на голову и сломать шею. Он только был в порядке, но в следующий миг его шея уже сломана, и он мертв. Но перед смертью он невольно оставил нам одну подсказку.

— Какую? — спросил Джек.

— Его руки и кисти были связаны, поэтому он терся носом, пока не пошла кровь, и написал на стене: «Аллаху Акбар».

— Звучит не очень по-мексикански, — сказал Джек.

— Мы взяли анализ ДНК, чтобы попытаться определить страну его происхождения, — сказала Двора.

Джек наклонился к Дворе, чтобы поближе взглянуть на ее монитор. На нем отображалась карта Америки с точками, возле которых располагались числа в небольших кружках.

— Знаешь, мне кажется, что эти атаки — дымовая завеса, — сказал он. — У них есть первоочередная цель, а все остальное предназначено для ее сокрытия.

— Дымовая завеса, — Эхуд задумался на минуту. — Многие из тех группировок конкурируют за деньги и ресурсы. Террористические атаки повышают их статус, что дает им деньги, ресурсы и рекрутов. Они не настроены сотрудничать между собой.

Джек приподнял бровь:

— Они могли пойти на сотрудничество, если бы не знали, что их атаки являются отвлекающим маневром. Если выставить все как соперничество и шанс продемонстрировать свои способности, они согласятся. Это большая игра.

— И кто ее организовал? — спросил Эхуд.

Джек пожал плечами:

— Выбирай сам. Но только у государства-спонсора хватит связей и влияния собрать различные исламские террористические группы для переговоров и суметь убедить атаковать одновременно. Может, группы думали, что участвуют в некоем конкурсе на получение финансовой поддержки от государства-спонсора?

Эхуд зацепил большой палец за ремень:

— Ты связываешь множество точек, которых мы пока что не видим.

— Возможно. Но что-то заставило Хосе попытаться взорвать себя. Он считал, что делает нечто значимое. Я уверен, он не знал, что его используют для отвлечения внимания, чтобы добиться того главного — избавиться от Узиэля. Думаю, кто-то делает то же самое здесь — устраивает диверсию.

— Продолжай, — произнес Эхуд.

Джек указал на монитор:

— Нападения совершены разными группами, верно? Похоже, координация действий и масштаб атак исламских террористических группировок вышли на совершенно новый уровень.

— Штатам это определенно не понравилось, — заметила Двора.

— Но мог ли это быть отвлекающий маневр, как с Хосе?

— Хорошо, — сказал Эхуд, — мне нравится, что ты всегда мыслишь нестандартно, но для чего им отвлекающий маневр?

Джек на мгновение задумался.