– И вы их взяли себе?

– Черт возьми, поставь себя на мое место!

– Выходит, что мой брат застрелился, когда увидел, что шкатулка исчезла?

– Возможно. Пропажи вашей переписки с майором фон Либеном было явно недостаточно. А вот пропажа шкатулки… Это все, что ты хотел у меня спросить?

– Нет, скажите еще ваше имя.

– Ты так говоришь, будто собираешься мне отомстить.

– Черт побери! Удача – дело наживное. Сегодня вы в выигрыше. Завтра…

– Придет твоя очередь.

– Очень надеюсь. Ваше имя?

– Арсен Люпен.

– Арсен Люпен!

Варен покачнулся, словно его огрели дубиной по голове. Похоже, что эти два слова отняли у него всякую надежду. Даспри рассмеялся:

– Ах вот в чем дело! Неужели ты вообразил, что какой-нибудь Дюпон или Дюран мог провернуть всю эту непростую операцию? Брось, тут был нужен по меньшей мере Арсен Люпен. А теперь, когда ты посвящен в тайну, иди, малыш, готовься отомстить. Арсен Люпен ждет тебя.

И он без лишних слов выставил его за дверь.

– Даспри, Даспри, – закричал я, называя его, помимо своей воли, тем именем, под которым знал прежде.

Я отодвинул рывком бархатную портьеру.

Он подбежал:

– Что? Что такое?

– Мадам Андерма плохо.

Он кинулся к ней, поднес нюхательную соль и, продолжая приводить ее в чувство, спросил меня:

– А что же произошло?

– Письма! – ответил я. – Вы передали ее мужу письма Луи Лакомба!

Он стукнул себя по лбу:

– Она подумала, что я так поступил!.. Ну да, в конце концов, она могла так подумать. Какой же я дурак!

Мадам Андерма пришла в себя и жадно прислушивалась к его словам. Он вынул из бумажника небольшую пачку писем, очень похожую на ту, которую унес с собой месье Андерма:

– Вот ваши письма, мадам.

– А те, другие?

– Другие – очень похожи на эти, только переписанные мной этой ночью и тщательно отобранные. Ваш муж будет крайне счастлив, когда прочтет их, поскольку не заподозрит подмену – ведь они были найдены у него на глазах…

– А почерк?

– Нет такого почерка, который нельзя скопировать.

Она поблагодарила его в тех же выражениях, которые могла бы адресовать человеку своего круга, и я понял, что она, скорее всего, не слышала последних фраз, которыми обменялись Варен и Арсен Люпен.

Я же смотрел на него в некотором замешательстве, не зная, что мне сказать старому другу, представшему предо мной в столь неожиданном свете. Люпен! Это был Люпен! Мой закадычный друг – не кто иной, как Арсен Люпен! Я не мог прийти в себя. Он же чувствовал себя совершенно непринужденно:

– Можете распрощаться с Жаном Даспри.

– Неужели?

– Да, Жан Даспри отправляется в путешествие. Я посылаю его в Марокко. Вполне возможно, что там его ожидает достойный конец. Могу даже признаться, таково его намерение.

– Но ведь Арсен Люпен останется с нами?

– Вне всяких сомнений! Арсен Люпен еще только начинает свою карьеру и твердо рассчитывает…

В порыве непреодолимого любопытства я бросился к нему, увлекая его в сторону от мадам Андерма:

– Значит, вам удалось найти второй тайник, тот, где лежали письма?

– Да, пришлось поломать голову! Нашел его только вчера в полдень, пока вы отдыхали. А ведь только одному Богу известно, как это просто! Но о самом простом думаешь всегда в самую последнюю очередь.

И, показывая мне семерку червей:

– Я догадался, что открыть большой сейф можно, приложив пластинку к мечу этого старикана из мозаики…

– А как вы догадались?

– С легкостью. Помогла личная осведомленность. Я знал это уже двадцать второго июня вечером, когда пришел сюда…

– Когда расстались со мной…

– Да. После того как выбрав нужную тему для разговора, привел вас в соответствующее душевное состояние, и тогда такой впечатлительный и легко возбудимый человек, как вы, неизбежно должен был позволить действовать, как мне заблагорассудится, причем не вылезая при этом из постели.

– Все рассчитано точно.

– Когда я шел сюда, я знал, что существует шкатулка, спрятанная в сейфе с секретным замком, что семерка червей – это ключ, кодовое число замка. Оставалось лишь поместить семерку в то место, которое явно ей отводилось. Мне хватило часа внимательного наблюдения.