Глупенький. Можно подумать, я против того, чтобы он еще раз утвердил на меня свои права. Особенно, когда сам процесс этого так необыкновенно приятен!

Позже, когда мы лежали рядом в обнимку, я все же решилась задать важный для меня вопрос, который вызывал наибольшее беспокойство. Не тем, что я сомневалась в любимом, просто неопределенность давила и выматывала. Хотелось хоть немного прояснить ситуацию.

— Свет, а что будет с нами потом?

— Потом? Мы будем жить долго и счастливо. И никогда не умрем. По-крайней мере мне бы так хотелось, потому что теперь без тебя мне будет как-то уж совсем скучновато.

— Насмешник! Я же серьезно спрашиваю.

— И я серьезно отвечаю. Правда, перед этим мы с тобой поженимся по-настоящему. А то непорядок какой-то: там женаты, тут — нет. Надо хоть немного привести все к единому знаменателю. Терпеть не могу наполовину недоделанных дел.

— Только поэтому? — странный у нас диалог какой-то: то ли дурашливый, то ли обидный.

— Нет, не только. Просто потому, что я этого очень хочу. А ты?

— И я хочу, — а разве нет? Если перестать юлить и честно себе признаться.

И к черту трепетные признания в любви, падения на колени и миллионы алых роз в придачу к кольцам. Главное — что он хочет быть со мной, а я с ним. Нам хорошо вместе. И он говорил, что нравлюсь, а потом — что влюблен. Может, скоро и совсем по0настоящему полюбит? А я терпеливая, я подожду. Пусть пока моей любви на нас двоих хватит.

— Значит, как закончится сезон, вернемся в Питер и подадим заявление в ЗАГС. К тому времени как раз у меня сезонная работа закончится, да и тебе здесь нечего будет уже делать.

— А потом? Там ведь пару месяцев ждать еще надо будет.

— Не страшно. Пока своими делами займемся. Мне надо составить подробный отчет по пребыванию в деревне оборотней и обучить Наставников тому, о чем меня там просветили. Передать опыт предков, так сказать. Ты, кстати, какую свадьбу хочешь: пышную или чтобы только близкий круг?

Он настолько резко сменил тему, что я даже не сразу поняла, о чем именно Свет спрашивает. А потом улыбнулась и поцеловала его в плечо, тронутая заботой и тем, как деловито он взял все в свои руки.

— Только близкий круг: родители, брат, Дамир и Яна. Больше у меня никого из друзей или родственников нет. По-крайней мере тех, с кем поддерживались бы хорошие отношения. Ну, и кто-то из твоих, кого захочешь пригласить, конечно.

— А у меня из самых близких — только сестра. Значит, поженимся и отпразднуем по-тихому. Но до этого сначала ты представишь меня своим родителям, а потом съездим ко мне в гости. Поживем там немного, познакомишься ближе с Велидарой. Она очень хорошая и наверняка тебе понравится. Я уверен.

Ох, мне бы его уверенность! Но делать нечего, придется как-то находить общий язык с его сестрой. Буду настраиваться оптимистично, а там уже по ходу дела пойму, что да как.

— Хорошо, я постараюсь с ней подружиться, — пообещала серьезно, а потом опять подколола: — А ты тогда уж постарайся понравиться моей семье. А то ведь они меня могут и не отдать за тебя замуж.

— Не бывать этому! Вот увидишь, из меня получится самый примерный жених на свете. Упустить такой шанс для своей дочки они и сами не пожелают, — говоря это, Свет уморительно важно надул щеки и выгнул грудь колесом. Однако надолго такого дурашества не хватило, потому как рука его медленно, но верно двинулась с моей талии вниз. Ласково огладила по бедру, а потом снова поднялась вверх, чуткими пальцами начиная ласкать грудь.

— Кстати, о желании… — голос его зазвучал вкрадчиво и чуть хрипловато. — Я сильно по тебе соскучился, синичка.

Я прижалась к нему крепче, явственно ощущая, насколько велико его желание и, целуя в основание шеи, прошептала:

— Очень сильно?

— Очень-очень!

— Расскажешь мне об этом?

— Лучше я тебе это покажу.

И снова весь окружающий мир перестал существовать. Важными казались лишь его настойчивые губы, нежные руки, наши сплетенные в танце страсти тела и сердца, бьющиеся в унисон.

С тех пор жизнь потекла как-то размеренно и неторопливо. Каждый из нас занимался своими делами: я старательно проходила практику у Антонины Петровны, а Светозар время от времени водил туристические группы в походы и сплавы разной степени сложности.

Все свободное от работы время он проводил со мной, чему я была только рада, нередко оставаясь ночевать у него. Свет был нежен, внимателен, заботился обо мне, часто старался рассмешить и потакал многим моим капризам. Ну, просто не мужчина, а мечта! Порой это меня даже настораживало. Как и его желание оградить меня от каких бы то ни было нагрузок или экстремальных развлечений.