— Нет свободных номеров! Идите в частный сектор! Там и подешевле будет! — отбрила она, чувствуя, как отпускает возбуждение. Какой бы он ни был красавец-мужчина, какую бы мужскую власть не имел над женщинами (и над ней лично), а она тоже может показать свою над ним власть! Пнет, и полетит он ясным соколом на Молдаванку, снимать угол у вонючей, пропахшей козьим пометом старухи!

— Я же не просил подешевле — пожал могучими плечами парень — Вообще-то я хочу снять самый лучший номер, какой у вас есть. Люкс.

— Нет! Ничего нет! — закусила губу администратор, невольно заглядывая за стойку и рассматривая подругу гостя с ног до головы. Как она и думала — юбчонка девки короткая, из под юбки торчат безупречно гладкие, длинные, загорелые ноги без намека на целлюлит. А у нее, несчастной Маши, уже и растяжки, и «апельсиновая корка», и муж, сука, которого надо раскачивать в постели полчаса, не меньше, а потом он десять раз дернется, кончит и спать заляжет! Ууу…ненавистный!

— И вообще — мы селим в один номер только мужа и жену! А кроме того, нужно командировочное удостоверение, чтобы поселиться, это вам не…это!

Ее несло, и она уже не понимала, что говорит. Она вдруг представила свои ноги на плечах этого парня, его руки на ее бедрах, и ей захотелось заплакать. Ну почему, почему все в мире этим юным сучкам, которые и любить-то мужчин как следует не умеют?! Неужели все, жизнь прошла, и не будет ей больше счастья?! Она бы сделала для него все на свете!

— Мы будем очень благодарны — парень вдруг подмигнул, и приблизил свое лицо близко к лицу администратора. От него пахло зубной пастой и чем-то неуловимым — то ли чувствовались следы хорошего, дорогого одеколона, то ли так пах шампунь, которым он недавно мыл голову. Зубы парня белые, ровные, красивые…будто искусственные! Не то что у мужа — кривые и желтые.

И зачем она выходила замуж за этого придурка? Может еще не поздно все изменить? Тот же электрик — вполне себе симпатичный мужчина, и вдовец. Жена у него несколько лет назад умерла после болезни. Дочка осталась, в прицеп…так это ничего! У нее тоже дочка! Может и сладится? А этого бездельника Кольку — долой!

Администратор вдохнула запах чужого мужчину, глубоко вздохнула, опомнилась:

— Извините, но…

Парень протянул ей паспорт, из которого торчал краешек двадцатипятирублевки, подмигнул:

— Это вам. За услуги. Мы с женой пробудем в городе с неделю, не больше, хотелось бы пожить в хорошем номере. Такая как вы интересная женщина нас поймет — у нас медовый месяц, и вот хотелось бы…поможете?

Администратор посмотрела на парня, на девушку, у которой явно намечался животик, и вдруг смягчилась: и правда, чего она так вызверилась? Все Колька виноват, и…недотрах. Если есть деньги — так пусть живут в «Президентском номере».

— Президентский возьмете? — улыбнулась она, и после того, как улыбка украсила ее лицо сделалась моложе, красивее и желаннее. Как и большинство женщин.

— Только дорогой он очень! — будто извиняясь сказала она, искоса поглядывая на бумажку в паспорте. Обычно дают десятку, не больше. Реже — пятнадцать рублей. Но чтобы вкладывали «барашка»-четвертной — она такого не помнит. Что же, заработать за день четвертак…это очень неплохо. И хорошо примиряет с собственными желаниями.

— Пятьдесят рублей в сутки!

Девушка-«Варлей» тихонько охнула, а парень лишь широко улыбнулся:

— Давайте я сразу за неделю оплачу. Если дольше задержимся — так еще доплатим. Горячая вода есть?

— Конечно! — зачастила администратор, принимая паспорта. Четвертной из паспорта испарился, как по волшебству. Ловкость рук, и никакого мошенничества! — И горячая вода есть, и японский кондиционер, четыре комнаты — кухня, в том числе, если захотите что-то себе сготовить. Кстати — можно заказать еду в номер. У нас отличный ресторан — готовят очень недурно, и недорого! Тем более — для вас. Вы на машине, как я поняла?

— Да, «жигуленок» — ответил парень, снова улыбаясь администратору своей слегка хищной, но яркой и обезоруживающей улыбкой, как какой-то известный киногерой. И кстати — администратор голову готова была дать на отсечение, но она где-то видела это лицо, эту улыбку. Но где — вспомнить никак не могла. Память на лица у нее была просто отличная (работа такая, волей-неволей научишься запоминать) — но не в этом случае. Казалось — вот сейчас она напряжется, сейчас в голове щелкнет, и…всплывет имя. Но не всплывало. А фамилия парня и фамилия его жены ни о чем ей не говорили. И странно — штамп в паспорте стоит, без всякого сомнения это семейная пара — а фамилии разные. Видать девица еще та стерва! Не согласилась взять фамилию мужа! Дура…Мария Львовна для такого мужика не то что фамилию, она бы за ним раком на край Земли побежала, как собачонка! Лишь бы погладил! Лишь бы любил!

Незаметно тряхнув головой, отогнав грешные мысли, Мария Львовна вздохнула и принялась оформлять документы. Рассказала, куда загнать машину — пропуск она сейчас сделает, во двор и загоните. Так-то тут не шалят, не угоняют, но кто знает? Машина-то новая, не у всех такая есть, а одесские преступники еще те…по всему миру славятся. Так что незачем рисковать.

Она выдала ключ от апартаментов третьего этажа, парочка вышла, оставив после себя тонкий, почти неуловимый запах хорошего парфюма (все в пределах, никаких сладких шлейфов запаха импортных духов!), а Мария Львовна села на стул перед стойкой и пригорюнилась. Что там у нее впереди? Доживать? Нет, надо что-то менять в своей жизни. Что-то менять! А что именно — она уже знала. Похрустела в кармане заветным четвертным, и настроение у нее улучшилось — не все ведь еще потеряно! Зарабатывает Мария Львовна очень хорошо, и неужели она не найдет себе приличного мужика? На что ей электрик?! Может кого-то и помоложе подцепит! Очень уж хочется броситься с головой в вулкан страстей, чтобы до воя, до крика, до животного стона! Как это было в юности…и как хочется сейчас.