Выдохнув залезла обратно на кровать, положила голову Диме на колени и закрыла глаза.

— Это меня чуть удар не хватил, а она ещё и орёт! — искренне возмутился друг, проводя рукой по волосам. — Что с тобой делать?

— А что со мной делать? — сонно пробурчала Алекса.

— Замуж тебя надо, — вздохнул Дима.

— Совсем с головой не дружишь, — ответила не открывая глаз и по удобнее устроившись обняла ногу Нестерова, словно подушку.

Дима раздумывая и подбирая слова для разговора, гладил по волосам, будто маленькую девочку и улыбался. Какая же она не такая, натворит делов, а ругать и слов нет, хочется просто обнять и помолчать. Нахалка это прекрасно знает и пользуется в полной мере, а может ещё ресничками похлопать для убедительности.

Карие глаза, обладатель которых застыл на входе в комнату, стали совсем чёрными, наполнившись ядом ревности. Он наблюдал, как лучший друг перебирает волосы наглой девчонки. Он и сам ещё помнит какие они шелковистые на ощупь, какая у неё бархатная кожа, сладкие губы… Богдан развернулся резко и вернулся в кухню к Алёне и Илье. Те переглянулись, понимающе пряча улыбки.

— Лекс?

— А-а…

— Это он тебя? Или ты ещё куда-то вляпалась?

Она не отвечала, воспоминания накатили лавиной сошедшей с гор, заполняя едва проснувшийся мозг, еле заметно напряглись плечи и больше никакой реакции. Дима убрал волосы с её лица, коснулся виска над раненой щекой.

— Зачем разбила его машину? Понимаю и сам, бесполезно задавать этот вопрос, всё равно не ответишь. Что в твоей голове? Ты хоть понимаешь, что натворила? — он говорил тихо и как с маленьким ребёнком, поглаживая лицо тыльной стороной ладони.

— У тебя такие нежные руки, продолжай… — мурлыкнула блаженно.

— Лекс, почему ты не успокоишься?

— Ой, Дим, всё я понимаю. Пока не добью его, не успокоюсь, — даже не отрицая обвинений.

— Снова не то. Поехали, поговорим, как взрослые люди. Уладим ваши разногласия раз и навсегда, пока не переросло… — уговаривал Дима.

Она дернулась, скидывая руку с лица.

— Его методы улаживания конфликтов не совпадают с моими. Мне не безопасно находиться с ним в контакте. Он опасен.

— Со мной он тебя не тронет…

— Дим, не уговаривай меня, ты же знаешь это бесполезно. Ему достаточно повеситься и я успокоюсь. Квартиру и магазин я верну себе в ближайшие дни. Так, что, единственное, что мне от него надо — это его паршивая шкура, — выговорила зло Никольская и встала с кровати. Ноги затекли и не слушались, ещё бы — спать в джинсах. — Меня никто не защищает от него… Вы можете только морали читать, а то что он… Лучше скажи, узнал что-нибудь? Где мама?

Дима нервно провёл рукой по лицу. Она в упор смотрела.

— Ты думаешь мне всё равно, на то что он поднял на тебя руку? Лекс, я стараюсь не делать поспешных выводов и торопиться с действиями. Да чёрт возьми, хочется разорвать его на части! Просто расскажи всё и мы будем решать, что делать. Ты не отрицаешь, но и не подтверждаешь. Что нам делать?

— Дим, мама! — напомнила Алекса, не собираясь больше обсуждать инквизитора.

— Билеты забронированы заранее, не тур агентством, кто-то это сделал для твоей мамы, но вылетела она будто в последний момент.

— Куда? Где она?

— В Италии. Гостиница была забронирована на один день. Сейчас где она находится, я к сожалению, узнать не могу. Звонки в магазин и Андрею были из гостиницы. Я пришёл к выводу, что мама твоя отдыхает не одна, а с мужчиной.

— Бред! Почему она мне ничего не сказала!?

— Не знаю, может не собиралась ехать, решилась в последний момент. Это единственное, что приходит в голову. И хочу сразу тебя успокоить, билеты на обратный рейс уже куплены. Алекса чертыхнулась, запуская пальцы обеих рук в волосы. Две тысячи вопросов почему в голове, мозг сейчас взорвётся.

— А вот Уимберг загадка…

— К черту этого козла! Всё! Дождемся маму и всё узнаем, — зарычала девушка отворачиваясь к окну.

Алекса металась глазами по комнате подруги, мебель светлого ореха, школьный письменный стол, над столом полки забитые книгами, старыми школьными учебниками, обернулась, кровать полуторка на ней Димка. Прошлась взглядом по стенам с бежевыми обоями, как же ей хочется домой. Хоть вой!

— Обещай, что больше ничего не сделаешь.

— Нет! — выкрикнула Алекса срываясь. — Сделаю! Верну себе квартиру и магазин. Избавлю себя от его присутствия в моей жизни. И морду ему поправлю.

Дима замотал головой не желая слушать. Какая война, мирное время, а у неё всегда есть с кем воевать. Но можно было закрывать глаза, пока война не переросла в серьезные боевые действия, и с тем, с кем ей не тягаться. При том в этой войне нет смысла, она только одна его видит. Встал и на выходе из комнаты бросил:

— Пойдём обедать.

Несколько минут она металась по комнате, как раненый зверь. Сгребла остатки воли в кулак и пошла в душ. Вода успокаивает и не помешает стряхнуть остатки сна, сегодня много дел. Вытирая волосы, завернутая в полотенце, Алекса шла в кухню по пути спрашивая: