Через некоторое время капитан подошел к Себастьяну, молча постоял рядом и тихо сказал:

– Почему ты бросил штурвал, оставив судно неуправляемым, пусть даже сейчас штиль? Ты же бывалый моряк и сам знаешь, что за это полагается! Я вынужден буду написать рапорт в пароходстве, когда мы доплывем до порта.

– Вот именно, капитан Мартин, я старый моряк и, к сожалению, слишком старый… – начал говорить Себастьян.

– Это меня не касается: все когда-нибудь стареют, – перебил его капитан, сплюнув за борт, и заметил полуспущенную шлюпку.

– И зачем ты спускаешь шлюпку за борт?

Мартин, пятясь, снова оказался у рубки, протянул руку к корабельному колоколу и добавил:

– Ты сам знаешь, что с тобой сделает команда, стоит мне только ударить в колокол. Ведь ты пытаешься украсть средство спасения, на случай если мы будем тонуть.

– Подождите, капитан, не надо будить команду, дайте мне сказать.

– Говори, я готов выслушать тебя, но помни: если я тебе не поверю, то ударю в колокол уже без предупреждения, – коротко ответил Мартин. – Но сначала убери из-за спины нож; я же знаю, что ты держишь его там, в правой руке. Куда уж тебе драться со мной, ты же совсем старик. Опомнись!

Себастьян вытащил руку из-за спины так, чтобы капитан видел ее, сложил нож, который он выхватил машинально, только от неожиданности, убрал его в карман штанов и начал говорить:

– Как-то месяца два назад я случайно услышал ваш разговор с боцманом и узнал, что это последнее плавание шхуны. Хозяин продает все свои старые суда и увольняет также всю команду, пока не приобретет другое судно. Я уже старый, и мне не приходится надеяться, что он возьмет меня в новую команду. По этой же причине не наняться мне и ни на какое другое судно. И я не хочу окончить свою жизнь бездомным попрошайкой, спиваясь в портовых трактирах. А штурвал я закрепил, хотя и стоит полный штиль.

– Тебя никто не ждет на берегу, Себастьян? – спросил капитан.

– Никто.

– А есть ли у тебя дом?

– Нет.

– Что же ты собирался делать в открытом море? – спросил капитан. – Куда намерен был плыть?

– Я никуда не собирался плыть, даже весла не хочу брать с собой. Мой дом – море, и всю свою жизнь я провел на кораблях. Пусть море и решит мою судьбу, – сказал старик, в уголках его глаз блестели слезы. – Последние несколько лет я ходил в плавания с вами, Мартин, и вам не в чем меня упрекнуть. Прошу только одного: дайте мне уйти туда, где мой настоящий дом, – в море.

– Но если ты, Себастьян, решил умереть, то почему бы тебе просто не кинуться за борт? – спросил Мартин.

– Я не говорил, что хочу умереть, капитан, – ответил старик. – Я только хочу, чтобы море решило мою судьбу. К тому же как христианину мне нельзя уйти из жизни добровольно: самоубийство – большой грех.

«Да, это так», – подумал капитан и надолго замолчал. На своем веку он повидал много и всегда старался понять душу моряка. Вот и сейчас он мысленно поставил себя на место Себастьяна: нищета, голод, болезни и… одиночество.

– Старик, ты когда-нибудь смотрел смерти в лицо? – спросил капитан.

– Да, много раз. А вы, капитан, когда-нибудь смотрели одиночеству в глаза? – спросил старик.

Взгляды их встретились, и они стояли друг напротив друга и молчали. За эти мгновения капитан представил себе всю жизнь старика. Первым очнулся Мартин:

– Я понял тебя, старик, но шлюпку не отдам, а вот лодку, которую мы используем в штиль для ловли рыбы, возьмешь. К тому же сейчас я принесу карту, Себастьян, и вижу, что ты выложил из шлюпки весла, а это и есть настоящее самоубийство, – сказал Мартин. – Так вот, весла от лодки ты тоже обязательно возьмешь с собой.

– Мне не нужны ни карта, ни весла, я ведь хочу быть только вдвоем с морем, а оно вот, под нами и вокруг нас, – ответил Себастьян. – К тому же я боюсь, что в последний момент струшу и эти вещи вынудят меня бороться за свою жизнь и мучиться еще дольше, пока не наступит мой смертный час. Я же хочу встретить свой конец спокойно и с достоинством: только я и море!

Капитан снова задумался и через некоторое время решительно сказал:

– Без весел и карты я тебя не отпущу: не хочу брать грех на душу. А там… как море рассудит. То, что ты задумал, является настоящим самоубийством, и я не буду в этом участвовать. Или соглашайся, или иди спать, я за тебя достою вахту, и никто из команды ничего не узнает. Я ссажу тебя в любом порту, где захочешь.

Старик не стал дальше спорить с капитаном и покорно сказал:

– Давайте карту, капитан, весла тоже беру.

– Перекладывай продукты из шлюпки в лодку, а я пока схожу за картой, – приказал капитан. – Но, надеюсь, ты понимаешь, что лодка старая и неизвестно, сколько она сможет продержаться на плаву.

– Когда жизнь уже прожита, это не имеет никакого значения.

– Пусть так, Себастьян, выбор ты сделал сам, – сказал Мартин, повернулся и, не оборачиваясь, медленно пошел за картой.