Зададимся вопросом: что же невероятное, фантастическое может случиться с человеком, созданным из плоти и костей, с одним из нас, что это за самая фантастическая вещь?

Если бы мы по-настоящему осознавали желание, которое наполняет нас, желание истины, блага, красоты; если бы мы понимали, что эти благо, истина и красота могут совпадать только с бесконечностью, с тем, что мы называем Богом (для удобства воспользуемся именно этим словом); если бы при этом наше чувство к конкретной женщине, к конкретной девушке оставалось бы столь же верным, сильным и истинным, то что же самое невероятное могло бы произойти в жизни человека, что могло бы кардинально изменить ее? Внезапное открытие или предчувствие того, что эта женщина является воплощением (мы используем это слово, потому что иначе и не скажешь) Тайны.

Иными словами, это открытие означает, что любовь к женщине равносильна любви к Тайне, что говорить с Богом, быть с Ним, ощущать Его спутником жизни может быть проявлением любви к ней.

Эта девушка могла стать Беатриче в этимологическом смысле, то есть той, которая несет истину, блаженство, столь долгожданное благо, казавшееся недостижимым в исторической перспективе.

Есть только одно слово, способное назвать вышеописанное, – «чудо». Эта женщина, эта встреча – чудо жизни, потому что здесь пребывает Тайна Бога. И, ценя ее, обнимая ее, прощая ее, скорее принимая прощение от нее, я уверенно иду к своей судьбе. «Узрев небесное, благоговеет, / Как перед чудом, этот мир земной»[31]. Да, это чудо. Чудо столь могущественное, что меняет жизнь человека, обновляет ее, творит Новую жизнь: другую, более достойную, истинную, открывающую способность любить, принимать другого, то есть прощать его. Я говорю о Данте и Беатриче, но, говоря о них, подразумеваю христианский брак, поскольку христианский брак – это ощущение, что в объятии другого, в объятии другой – объятие Бога.

Мы могли бы привести сотни примеров из «Новой жизни», в которых Данте пытается описать свой опыт. Вот один отрывок: «Говорю, что когда я обрел уверенность в том, что буду спасен, что жизнь спасена, ничего я не чувствовал посторонним для моей жизни, ее врагом»[32]. Сможем ли мы представить себе, что означает чувствовать в реальности нашего друга? «У меня не было больше врагов, но пламя милосердия охватывало меня, заставляя прощать всем, меня оскорбившим. И если кто-либо о чем-либо спрашивал меня, ответ мой был единственным: „Любовь“, а на лице моем отражалось смирение»[33].

«Новая жизнь» – впечатляющий рассказ об этом превращении, о появлении чувства абсолютной новизны бытия, предчувствии чуда – того, что эта девушка может стать спутницей всей жизни.

Однако девушка, которая привнесла в жизнь Данте новую способность мыслить, новую милосердную любовь, благоволение, способность прощения, нежданную радость, внезапно умирает. Умирает в двадцать пять лет. Именно тот знак, который позволил ему вкусить столь долгожданное счастье, внезапно отнимается, исчезает. Данте опустошен, разбит, у него ничего не осталось. Но как? Скажите мне, для чего нужна настоящая дружба, если не для того, чтобы говорить о самых серьезных, самых сложных вещах. Почему природа, благодаря которой я появился на свет с бесконечным желанием добра, истины и красоты и которая позволила увидеть все это в девушке и почувствовать в отношениях с ней, потом вдруг предает все это?

Это же противоречие заставляет нашего друга Леопарди восклицать после смерти Сильвии: «Природа, о Природа, / Зачем ты не дала мне / Того, что обещала? Для чего / Обманываешь ты своих детей?»[34]. Зачем ты с малых лет вселяешь в меня надежду на бесконечное благо, а потом предаешь меня?

Не все ли мы оказываемся на подобном распутье? Не то ли это распутье, на котором мы оказываемся в отношениях с женой? Не обязательно из-за смерти, но просто потому, что всякие отношения несут в себе возможную смерть. Не в этом ли великий вопрос жизни?

Леопарди будет умело и отважно развивать этот вопрос, ни на шаг не отступая, поражая своей силой.

Ученики всегда спрашивают меня: как же он не покончил с собой? На что я отвечаю: «Потому что он был убежден, что в этом вопросе сокрыт путь к величайшему достоинству человека». Вопрос, возможно, риторический, однако он действительно указывает на величие человека: «Мучиться от отсутствия, пустоты и впоследствии скуки кажется мне самым большим признаком величия и смирения, затаившихся в человеческой природе»[35]. Так поступает Леопарди, а Данте, христианин Данте, средневековый человек Данте говорит: «Нет, Христос не мог умереть, оставив все как есть, этого не может быть. Я должен отыскать этот путь. Я не знаю, какой он, этот путь, не знаю, почему он таков, не знаю, где искать его, однако должна существовать другая дорога, жизнь не может быть такой абсурдной и противоречивой».

Итак, после смерти Беатриче Данте тоже оказывается на великом жизненном распутье: либо жизнь представляет собой сплошной обман, смерть побеждает и все обречено, либо существует другой путь. То же распутье, но другой выбор.

И он обращается к своим старым стихам, перечитывает, комментирует и объясняет их, скорее для себя самого, чем для других; так он пишет «Новую жизнь», историю о своей любви к Беатриче. И заканчивает ее, возвещая о «Божественной комедии». Вот последняя страница «Новой жизни»: «После этого сонета явилось мне чудесное видение [впервые мне представилась возможность дальнейшего пути, возможность счастья, жизни, которую нужно понять, исследовать], когда я узрел то, что заставило меня решиться не говорить более о благословенной, пока я не буду в силах повествовать о ней более достойно»[36]. То есть «есть что-то непонятное в этой девушке, в этой любви, в этих взаимоотношениях. Необходимо сосредоточиться и понять, почему Бог дал мне ее, зачем дал мне встречу с ней и почему забрал ее таким образом». Необходимо понять, что же может остаться от того знака, которым она была.

Что может остаться от моей женщины, которую я люблю и о которой знаю, что она умрет? Глядя на своих сыновей, я думаю, что останется от них? Когда я смотрю на солнце и звезды, когда я начинаю говорить с вещами, возникает вопрос: что останется? Что продолжит свое существование? Что будет существовать вечно? Есть ли что-то, что позволит существовать вечно тому, что я люблю?

«Пока я не буду в силах повествовать о ней более достойно. Чтобы достигнуть этого, я приложу все усилия»[37]. Иными словами, есть над чем работать, долго и терпеливо трудиться. Это работа, великими не становятся просто так; великими становятся, неустанно трудясь и идя по своему пути, – пройдет десять лет, прежде чем Данте снова возьмется за перо, чтобы поведать всем о своем открытии: «Чтобы достигнуть этого, я приложу все усилия, о чем она поистине знает. Так, если соблаговолит Тот, Кем все живо, чтобы жизнь моя продлилась еще несколько лет, я надеюсь сказать о ней то, что никогда еще не было сказано ни об одной женщине»[38].