Шрифт:
– Эх, Ксенька-Ксенька, ничего-то ты не понимаешь. Но открою тебе секрет: это был самый натуральный подкат. Особенно если учитывать его взгляд. Плотоядный такой, свирепый. Ты бы поаккуратнее с ним. Лично я ему не доверяю…
Васильев снова завел свою шарманку нравоучений, а я, как и всегда, не особо вслушивалась в его болтовню. Я его конечно люблю, но трындит он слишком уж много, как для парня.
– Ксения, я прекрасно знаю, что ты продолжаешь меня не слушать, – с укором пробормотал парень, поправляя лямку рюкзака на моем плече. – Ну что, теперь по мороженке? – сдался он и улыбнулся своей самой милой улыбкой.
Хм, по мороженке? В принципе, именно для этого мы сегодня и встретились. Себя тоже нужно иногда радовать, потому согласившись, мы прямиком направились к палатке с мороженным. Оно успокаивает, выгоняет из головы все негативные мыли, а это для меня сейчас как раз то, что нужно.
– Ксень, ты чего опять в облаках витаешь? – вытащил меня из раздумий Ярослав, нависая надо мной.
– Да так… Задумалась.
Несколько секунд друг внимательно вглядывался в мои глаза, а я наблюдала за его борьбой с самим собой. Он то щурился, то увеличивал свои глазёнки до размера пяти рублей, но о чём именно он думал, я так и не смогла разгадать.
Это сложно. Сложно понять человека лишь заглянув в его глаза. Говорят, что душу человека можно разглядеть в его глазах. Но есть те, кто эту самую душу прячет так глубоко, что не достать. Вот и Васильев такой же. Я не могу понять что у него на уме, не могу разгадать его…
– Лебедева, перестань всем своим видом нагонять на меня тоску! И так день выдался паршивый, ещё и ты тут! – пробубнил друг, прожевывая очередную порцию винегрета.
Нет, это вообще нормально? Сижу молчу и в итоге ещё и тоску нагоняю! Совсем офонарел!
– И не смотри на меня так! Ты же знаешь, что я говорю правду.
– Слушай, правда правдой, – кивнула я и в порыве нервозности начала размахивать ложкой, начиная веселить друга. – но не в лоб же это заявлять! Имей совесть в конце-то концов. То, что ты получил двойку по алгебре и тройку по физике никак не связано со мной. Я говорила тебе, учи…
– Ксенька, ну не начинай! Я учу-учу, учу-учу, а оно само не учится! Я тут не при чем.
Ну да… И так всегда. Пытаешься ему помочь, а он все равно тебя не слушает. Эх…
– Ладно, обиженка, не грусти. Завтра увидимся. – Поцеловав парня в щеку и наконец получив его счастливую улыбку, я помчалась на всех парах к входной двери в столовую, но резко запнулась, чуть не влетев носом в стену из-за одного очень пытливого взгляда.
Шилов. Стоит, подперев спиной дверь библиотеки и хмурит свои идеальные широкие брови. Пронзительный взгляд так и прожигает во мне дыру, желваки на скулах пришли в движение, кулаки сжались, а из ушей чуть ли ни пар начал валить. И чего, спрашивается, он злится? Неужели и в его не таком уж и прекрасном дне виновата тоже я?! Нетушки!
Я терпеть чужое плохое настроение не намерена, поэтому, продолжая разыгрывать безразличие, с гордо поднятой головой направилась прямо по коридору, все ещё чувствуя этот обжигающий взгляд и слыша противный смех девчонок, заигрывающих с ним.
Глава 3.
Пообедав и попрощавшись с Петрушкой, я наконец смогла заняться делами в магазине. Рассмотрела все клетки, проведала зверушек и сделала для себя один единственный вывод: единственный человек, который здесь занимается животными – это я. Петя их только откармливает, а я потом сижу ночами в интернете и вычитываю разные безопасные диеты для них.
Больше всего мне нравятся наши морские свинки. Их всего три: Алексей – с белой короткой шерстью, Люся – с длинной коричневой и вкраплениями бежевого, и Василий – чёрный с белыми расплывчатыми пятнами. Василий ну просто шикарен. Можно сказать, что он мой любимчик. У него такой понимающий взгляд и рассказать ему можно все свои секреты. Единственное, что совет он дать не может, а так меня все устраивает в общении с этой прекрасной животинкой.
Но нравится он не мне одной. Петя раскормил его до двойного размера, поэтому он стал намного медленнее и ленивее. Не знаю, чем он его кормит в моё отсутствие, но растёт он, как на дрожжах. Эх, придётся опять посадить его на диету, а Петру завтра дать нагоняя. Снова.
Пока я вычищала клетку последнего и одновременно слушала музыку в наушниках, на талию вдруг что-то легло. Руки. Мужские и довольно знакомые. Так ещё и снова этот одурманивающий одеколон. Но ладно, если бы эти руки остались на месте, а воздух, пропитанный туалетной водой, не сводил меня с ума, я бы, возможно, этому человеку ничего бы и не сделала. Так нет же! Руки опускались всё ниже и ниже, пока вдруг легонько не сжали мои бёдра, а запах буквально въелся в кожу, после чего я стала дышать лишь им, задыхаясь от собственных ощущений.