Бар работал до двенадцати, а иногда , когда более состоятельные посетители требовали продлить удовольствие, не закрывался до утра.

Татьяна ходила по залу, ломая пальцы и не переставая думать об Александре: что с ним, как его дела? Вытерпела только до одиннадцати и, подойдя к барменше, предупредила, что сегодня уйдет пораньше, сославшись на головную боль.

– Да ты что, голубушка. А если Виктор Иванович тебя потребует? недовольно расширила глаза барменша.
– Потерпи ещё немного.

Татьяне ничего не оставалось, как вернуться на свое место к столику у входа, где она должна гостеприимно встречать посетителей. Но выдержала недолго, и предупредив старшую официантку, что отлучится на минутку, спустилась в игровую комнату. То, что она увидела, превзошло все её ожидания: Александр совал какому-то бритоголовому игроку свой пистолет и уговаривал взять его в залог, утверждая, что завтра он долг отдаст. Мазуркина в комнате не было.

Татьяна решительно подошла к Александру и хотела было отобрать пистолет, но бритоголовый опередил её.

– Хорошо, - сказал он.
– Я тебе верю. До завтра.

– А если верите, зачем же берете пистолет?!
– возмутилась Татьяна. Это же оружие, казенное.

– А вот это, мадам, не ваше дело, - грубо оборвал её бритоголовый.

– Ну ты, полегче на поворотах!
– вступился за неё Александр.
– Обижать её я никому не позволю.
– Взял Татьяну под руку и повел из игорной комнаты.

– Зачем ты отдал пистолет? Ты вообще соображаешь, что творишь? строго спросила Татьяна, когда они поднялись в зал.

– Ничего страшного, - успокоил её Александр, - завтра заберу, я сегодня, кажется, малость перебрал.

– Не кажется тебе, что ты слишком часто стал перебирать?

– Может быть, - покорно согласился Александр.
– Но мне очень тяжело.

– Это не оправдание. Ты же мужчина, прошел Чечню, а тут раскис как кисейная барышня. Мне стыдно за тебя. И если не прекратишь пить, ко мне не приходи. И вообще, лучше бы ты перестал приходить к нам в бар.

– У меня здесь друзья.

– Кто? Мазуркин?

– А чем он тебе не нравится?

– Лучше скажи, чем он нравится тебе?

– Мне?
– Александр пьяно пошатнулся и схватился рукой за притолоку. Я, кажется, того... Пойду домой.

– Куда ты пойдешь в таком состоянии? Свалишься ещё где-нибудь. Подожди, я отпрошусь и отведу тебя.

Он согласно кивнул, что-то пробормотав неразборчивое.

Однако барменша снова заартачилась:

– Еще нет и одиннадцати, а ты уже домой собралась. Кто работать за тебя будет?

– Я попрошу Аллу.

– У Аллы своих хлопот невпроворот. Работай.

Но Татьяна уже не слушала её, подошла к старшей официантке и попросила подменить её.

– Хорошо, - согласилась девушка.

Татьяна знала, Мазуркин будет недоволен, а может и заподозрить её в симпатии и сочувствии, но она придумала оправдание: Александр надоел ей и подвернулся удобный случай отделаться от него, а точнее загнать его в угол - потребовать взамен пистолета все, что нужно Виктору. А если в эту ночь будет кто-то убит (она не исключала такой возможности), свидетелей, что Александр в это время находился в баре, не найдется.

Она отвезла Волжина на такси домой, и он, едва добравшись до кровати, мгновенно уснул. А проснувшись утром, хватился пистолета.

Татьяна напомнила ему вчерашнее. Александр сокрушенно помотал головой.

– Прости меня... Дай телефон Виктора Ивановича.

– Зачем?

– Надо. Я должен сейчас же вернуть пистолет.

– А если Мазуркин не поможет?

– Он хороший друг, должен помочь, - не согласился Александр.

– Сколько ты должен?

Александр молчал.

– У меня есть немного денег в сберкассе. Если тебя устроит...

– У тебя я не возьму ни копейки. Дай телефон Виктора.

Татьяна поняла, что спорить бесполезно: если Александр заупрямился, никакими доводами его не прошибешь. Она назвала номер. Он тут же стал звонить, но то ли Виктора не было дома, то ли он, зная о случившемся, специально не брал трубку.

– Где он живет?

– Не знаю, - чистосердечно призналась Татьяна.
– И домой к нему я не советую ехать - у него, насколько мне известно, сварливая жена.

– Ты говоришь о ней, как о злой собаке, - усмехнулся Александр.
– И все-таки я попытаюсь его разыскать, у меня нет другого выхода. В баре, наверное, знают?