– - Я не знала, что у тебя есть сын.

– - Теперь знаешь.

– - Я еще ничего не знаю.

– - Могу рассказать. О чем?

– - О твоей жене.

– - Моя жена вышла замуж за моего партнера по бизнесу и живет в Гамбурге.

– - И тебе оставила сына?

– - Да.

– - А с кем он живет на даче?

– - С нянькой.

– - А сколько лет няньке?

– - Ты хочешь спросить, сплю ли я с ней? Не сплю.

– - А где сейчас нянька?

– - На субботу и воскресенье она уезжает в Москву.

– - А зимою?

– - Дача зимняя. Сан Саныч здесь живет уже два года. Осенью он пойдет в школу. Но для решения этой проблемы у меня есть еще два месяца.

– - Но ты знаешь, как решить эту проблему?

– - Знаю.

– - А как решить проблему с тендером?

– - Не знаю. Ситуация складывается не в нашу пользу. Виноват в этом и я. Я не предусмотрел, что Шахов может добиться переноса сроков тендера. Нам нужны деньги, чтобы продолжить строительство судов. Эти деньги может дать только государство.

– - Но у нас есть партнер, который вложил тоже деньги. Пусть он добавит, пока ты не поправишь свое финансовое положение.

– - Он не вложит денег. Риск должен быть обоюдным. Он узнает, что мы не кредитоспособны, что мы проиграли тендер, и будет ждать. Если нас перекупит более удачливый конкурент, он будет работать с ним.

– - А почему мы должны проиграть? Ведь мы строим суда. Это новые российские суда, государство должно нас поддерживать.

– - Государство -- это чиновники. Чиновник соблюдает государственный интерес, когда он совпадает с его личным интересом. То, что Шахов перенес сроки тендера, означает, что он купил мнение чиновников.

– - Мы это можем доказать?

– - Нет. У чиновников есть замечательное объяснение, почему не надо поддерживать нашу компанию.

– - Почему?

– - Потому что в последние два года мы больше теряли, чем приобретали. Глава компании женился на "мисс Россия" и вкладывал деньги в модельный бизнес, и тоже не очень успешно. Наконец, пьяный попал в автокатастрофу и практически не дееспособен. Если бы Иван Кириллович въехал бы, даже на коляске, он, может быть, нашел бы аргументы, почему государство должно поддерживать нас, а не Шахова. Шахов нас перехитрил, теперь я это точно понимаю. Твое появление в компании на меня подействовало, как красная тряпка на быка. Мне бы не обижаться...

– - Обижал в основном ты, я защищалась, -- напомнила я.

– - Сейчас это не имеет значения, кто кого обижал.

– - Почему же -- имеет!
– - не согласилась я.
– - Тебе надо обижаться на Шахова. Он вам с Настей подбросил крючок, и вы его заглотили. Что меня удивляет, Настя ведь гебешница и должна была бы отрабатывать сразу несколько вариантов и версий. Шахову мешал Бурцев здесь, даже в инвалидной коляске. Я иногда думаю, может быть, все это Настя подстроила...

– - Тогда и Гузман, и Малый Иван, и я.

– - Вы -- нет.

– - Почему?

– - Потому что вы дебютанты в этих играх.

– - А ты?

– - Я, как оказалось, тоже не очень крутой.

– - Какие будут последствия, если Шахов выиграет?
– спросила я.

– - Твоему отцу придется продать большую часть акций Шахову или людям, которые будут представлять интересы Шахова. Компания будет ликвидирована или сольется с компанией Шахова.

– - Я вернусь работать в школу, а ты перейдешь работать в компанию а.

– - Я не перейду. Он мошенник и бандит. Я дорожу своей репутацией.

– - Если у вас нет другого выхода, нам надо побеждать Шахова, -- сказала я.

– - Конечно, надо сделать все возможное, -- согласился он.

– - И невозможное. Кто от нас будет участвовать в тендере -- ты или Адмирал.

– - Я думаю, лучше Адмирал. Я не умею скандалить. Адмирал может наорать, это иногда в России еще действует.

– - Хорошо, -- согласилась я, -- я пойду вместе с Адмиралом.

– - Этого делать не надо, -- не согласился он.
– - Шахов имеет информацию от Бессонова, что ты не дура, находчива, напориста, когда надо, но многого не понимаешь в профессиональной терминологии. Он задаст тебе один-два вопроса и высмеет тебя. А это страшно, когда высмеивают. Он выиграет в первом же раунде.

Солнце зашло за кромку леса. Начало темнеть. Мы сидели на веранде, пили чай и со стороны, наверное, казались молодой и счастливой парой. Сидят себе вдвоем, и никто им не нужен. Я не знаю, о чем он думал, а я вдруг представила, что следующим летом ранним утром я буду сидеть на этой веранде и кормить грудью маленького мальчика, может быть, девочку, нет, все-таки мальчика. Анюта, Сан Саныч и он будут еще спать. Потом я уложу мальчика, поставлю варить овсянку, разбужу всех, и они побегут на речку купаться, а я заварю чай, поджарю хлеб. А трое детей -- совсем не плохо.