Вот это трансформация!

Димка вдруг вспомнил слова Шмульгера о том, что при переходе в этот мир все люди получают магическую способность. И что, становиться такой офигительной секс-бомбой теперь Олина способность? Но нет, он ошибся.

Девушка громко, чуть нараспев произнесла всего одну фразу, но таким чудным вибрирующим голосом, что Димка (да и все парни, впрочем) почувствовали, как кровь отливает от одной головы к… другим рабочим органам и системам.

— Внемлите и возрадуйтесь все живые, а также все прочие существа этого мира! К вам снова вернулась Богиня Света, Любви и Радости — Великая Грея! Падите ниц и трепещите!

Раздался громкий стук, как позже выяснилось, это упала челюсть Андрона. А упала она на лысину Шмульгера. Тот как раз поклоны бить удумал у его ног.

— Оленька, — с трудом сглотнув тугую вязкую слюну, проговорил Сашка, — ты божественно похорошела! Аж, светишься вся! Везде светишь… ся…

Смотрел он при этом туда, куда и остальные парни. На прекрасные в своей притягательности и необъятные в своей восхитительной прелести полушария былинных русских шеломов. Только украшали они не чудо-богатырей, а Богиню Олю.

— Какая я тебе Оля? — голос богини стал чуть менее бархатистым, в нем появилась и прорезалась сквозь нетканое полотно волшебства булатная сталь. — Я — Грея! Тупицы! Бездари! Су… щества, блин!

Она взмахнула руками, от чего её символы плодородия волнительно заколыхались. И как Сцилла и Харибда. Сошлись! И разошлись!

Пусть еще позлится, подумал Димка. На это приятно смотреть.

— Тупицы! Бараны! Стоит ненадолго уйти, пройтись по женским надобностям, по бутикам прошвырнутся, а у вас тут сразу — дикость, бардак и варварство! Куда все мои храмы подевали, су… щие сволочи? Бессилием поражу, дебилов злокозненных!

Тут Шмульгер, мелко семеня ногами подбежал к богине и рухнул перед ней на колени. И стал втыкаться в землю, как семенная репа в посадочную бороздку.

— О! Солнцеподобная! О, Светоч Класоты! Не та ли ты Богиня, котолую в нашем миле двадцать лет назад называли богиней Плавды?

— Что за прыщик соскочил на ровном месте, — соизволили взглянуть на коленопреклонённого мага Богиня, — а ну-ка, отползи отсюда, падлюка! Да на тебе, лгуне, пробы негде ставить! А ну-ка, говори: ты служишь этой су…масбродной, оху… охваченной безумием особе, Заде?

— Да, лунопелсная богиня! Плизнаюсь, служу. Являюсь плавой лукой и помощником мага Бультозала, втолого жлеца богини Зады. Бультозал отплавился с новыми пленницами в галем Гадомысла, а мне получил найти тлетью девушку, ту, в чьё тело ты вселилась, а еще обналужить и уничтожить вон тех тлоих, — тут он ткнул пальцем в парней, — котолых случайно подхватило магией пеленоса и затащило в наш мил!

— Ни фига се, какие новости узнаём, — присвистнул Сашка.

— Интрастинг герлз дансинг, — подтвердил Андрон.

— Ну-ка, прыщ мелкий, — очень уж Димке понравилось новое имя для коварного мага. — С этого места поподробнее. Бультозар твой сказал грохнуть нас?

— Да, найти и устланить любым способом. Мне встлетились лесные лазбойники, я пледложил им изловить вас и убить. Но они оказались слишком тупыми и жадными, ой, больно!

Последний вскрик лысого мага совпал с моментом знакомства кроссовки Андрона с его коленопреклоненной задницей.

— Колись, куда вы со своим Блудозавром девчонок дели! — потребовал Сашка, поднимая свою дубинку.

— Он с ними в галем к Гадомыслу оплавился. Помните, я говолил, что пелеход в наш мил наделяет людей из вашего мила магическими способностями? Гадомысл при помощи богини Зады умеет каким-то образом, я не знаю, каким, отнимать эти способности и забилать их себе.

— «Каким-то образом», — засмеялась богиня Грея, — известно, каким!

— Не надо меня бить дубинкой, я же все честно лассказал!

— Попробовал бы ты соврать в присутствии той, кого здесь зовут богиней Правды, — нахмурилась Грея. — Я бы тебе язык вырвала, до самой печени!

— Ой, не надо, — Шмулгер закрыл голову руками и распластался у ног богини.

— Ага, думаешь, лежачего не бьют, — шагнул к нему Андрон, — так я и не буду бить, наступлю только пару раз на какие-нибудь ненужные органы! Обидно! Мы его с дерева сняли, как со своим обошлись, можно сказать! А он вон какой сволочью оказался!

Но Шмульгер не захотел, чтоб на него наступали, даже на ненужные органы. Он извернулся ужом, а потом так быстро, что вверх взметнулись клочья травы и прошлогодней листвы, сквозанул в густой лес. Только кусты затрещали.