Шрифт:
— «Дроу?», — удивился Люц.
— «Господин сейчас занят», — сказал дроу.
— «Эм, мы его знакомые», — сказал айранит, начиная идти вперед, но тут же останавливаясь.
В руках дроу появилась огромная черная обоюдоострая коса, покрытая жутковатыми фиолетовыми узорами и письменами, от которых кровь стыла в жилах.
— «Господин сейчас занят».
Глава 58
*кап… кап… кап…* — звук падающих капель медленно просачивался в возвращающееся сознание.
«Какой знакомый звук», — хотя в голове был странный кавардак, но мыслить я мог более-менее четко. — «Опять куда-то встрял и теперь вновь в плену… Так, вроде по нашему кораблю выстрелили чем-то странным. Я успел обнять и закрыть Азу. Взрывом нас вроде выбросило за борт. Спасать нас, естественно никто не стал, вполне логично, учитывая преследователей. Значит, нас, скорее всего, подобрали пираты. Как некстати»
Довольно быстро в голове построилась цепочка событий, и на ум пришло очевидное решение: «Надо сваливать»
Я с трудом открыл глаза. Все вокруг плыло, и было словно в тумане. Но даже так стало понятно, что я находился в огромной клетке. Сама клетка видимо находилась на каком-то складе.
«Хм, качки нету, значит, я на твердой земле»
Я попытался двинуться, но услышал лишь легкий лязг цепей. Мои руки, ноги и шея были прикованы массивными цепями прямо к клетке. Особенно много цепей было на правой руке, она буквально вся была ими обвита. На цепях виднелись тусклые синие узоры, которые явно ни о чем хорошем не говорили.
«А если попробовать Время Жатвы?»
Я активировал способность, вливая около 600 единиц боли в Силу. Безуспешно, как бы я не старался и не вырывался, цепи не поддавались, лишь начинали ярче светиться и, судя по ощущениям, все сильнее и сильнее обвивали руку.
«Дело дрянь. Не думаю, что эти цепи порвутся, даже если наберу полторы тысячи боли. Пираты хорошо подготовились, эти цепи явно рассчитаны на крупных зверей с огромной силой. Так, а что с некромантией?»
Я попытался призвать хотя бы простенького скелета, но, увы, тут все было так же глухо. Цепи полностью блокировали любые исходящие магические импульсы.
«Ну и что теперь делать? Магия Крови?»
Я немного подергал левую руку в кандалах, растирая и разрывая кожу на запястье до крови. Кровь потекла по руке, а затем послушно оторвалась от нее и зависла передо мной.
«Ясно, Магия Крови работает, вот только я ничего не могу сделать с ее помощью. Слишком плохо я ее понимаю и не способен использовать в боевых целях»
Попытавшись прикинуть еще варианты спасения, мое сознание зашло в тупик и лишь «пожало плечами». Так как холодная голова оказалась бесполезна, то на смену расчетливости, логики и первостепенной цели освободиться, пришли эмоции и чувства.
«Что с Азу?», — мысль, что витала на грани сознания с трудом оттесненная холодной логикой, теперь вышла на первый план.
Я активировал свое чутье крови и тут же заметил справа от себя наличие очень странной «сильной» крови. Повернув голову, обнаружил рядом со своей клеткой еще одну поменьше, в ней лежало тело несколько странного на вид эльфа. Его волосы были абсолютно белые, а кожа имела темно-серый оттенок.
«Я так понимаю это темный эльф, дроу вроде… И, судя по застывшей крови, он — мертв. Ох, кажется, меня ждет та же участь, если не выберусь отсюда. Но сначала найти Азу»
Я, было, собирался расширить диапазон чутья крови, как вдруг послышался лязг металлического засова. Дверь в склад открылась и внутрь вошла пара пиратов. Под руки они тащили хрупкую фигуру, которую я сразу же узнал, несмотря на то, что было довольно темно.
Парочка протащила Азу до клетки, что стояла напротив моей, и бесцеремонно закинула её туда.
— «Вот ведь дрянь! Вырвала глаз Чарбику! И это еще под действием дурмана!», — один из пиратов со злости пнул клетку Азу.
— «Мда, а барон все развлекается!», — ответил другой.
— «Ха-ха. Ничего, она ему вскоре надоест, и он отдаст её своему сыночку. Уж у этого ублюдка она расплатиться за всех покалеченных ребят!»
— «А вы готовы расплатиться за все, что сделали с ней?», — я не смог сдержать бессильную ярость и злобу.
Я прекрасно осознавал, как именно развлекался барон, и что произошло с девушкой, которая пробыла со мной в этом мире дольше, чем кто-либо другой. Девушкой, которая вызывала во мне столь теплые и приятные чувства. Девушкой, которую я не смог защитить. Осознание этого факта напрочь выбило из головы все, кроме слепой бессильной ярости и желания заставить раскаиваться тех, кто это сотворил, в жутких муках.