— Мы можем погулять часок…если надо, — в голосе Дена звучало веселье.

Его, в отличие от меня, ситуация не смущала. Но чувствительный тычок под ребра от Ленки, вызвавший сдавленный вздох, заткнул этот фонтан неуемного позитива. Илья, чуть отстранившись, заглянул мне в глаза, убеждаясь, что все в порядке, а затем повернулся к вновь прибывшим.

— Раз все в сборе, предлагаю сначала поработать над делами, а затем перекусить. Возражения?

Возражений не последовало. Мы разместились в гостиной, обложившись книгами и конспектами. Понемногу напряжение и неловкость отпустили, и общение вернулось в привычное русло.

Намного позже, уже дома, зарывшись в одеяло, я позволила себе вспомнить все в мельчайших деталях. Как его губы касались моих, как скользили по шее, как руки властно сжимали ягодицы, как обжигал взгляд…

Меня вновь бросило в жар, и я со стоном уткнулась в подушку. Здравый смысл твердил, что все развивается слишком быстро, но внутри не чувствовала ни стыда, ни дискомфорта. Все, что было до Ильи, казалось суррогатом, не имевшим ничего общего с ощущениями, которые испытывала с ним. Я не знала, как вести себя дальше, мучительно разрываясь между правильным «притормозить и узнать друг друга получше» и неправильным «будь, что будет».

Так ничего толкового и не придумав, я уже довольно поздно уснула. И всю ночь мне опять снился лес и волчий вой. Только теперь мне казалось, что тоски в нем осталось едва ли вполовину.

Глава 11

Илья

Звонок телефона застал меня по пути к дому. Я только что попрощался с Аней, как всегда проводив ее домой после занятий. Она сегодня собиралась провести оставшийся день с Леной, готовясь к завтрашней поездке на природу.

Со времени нашего безумства на моей кухне прошла неделя. Я прокручивал воспоминания о той субботе и чувствовал себя садомазохистом со стажем. В тот момент, когда я осознал, как страстно девушка отвечает на мои ласки, каюсь, у меня совершенно сорвало крышу, как у озабоченного подростка. Ее тихие стоны действовали на меня, как валерьянка на кота, и я хотел заставить ее извиваться подо мной, шептать мое имя и биться в моих руках на вершине наслаждения. Я готов был сделать все, чтобы со мной ей было нереально хорошо, чтобы она никогда и не вспомнила, что был кто-то до меня. А то, что никого не будет после, я даже не сомневался.

Но именно в ту секунду, когда неожиданное появление Дена помешало нам осуществить все прямо на кухонном столе, я испытал двойственные чувства. С одной стороны мне хотелось отправить друга ближайшим рейсом на Луну без обратного билета, а с другой…смущение Ани и испытываемая ею неловкость в дальнейшем натолкнули меня на мысль, что девушка «на трезвую голову» совсем не уверена в том, что она была готова перевести наши отношения на новый уровень. Это открытие неприятно резануло внутри, но позволило начать шевелить извилинами, а не сходить с ума под влиянием гормонов. И не только гормонов.

Я уже так привык к мысли, что Аня «моя», что совершенно забыл, что она, в общем и целом, совершенно не в курсе нашей «истинности», как пары. Поэтому всю эту неделю старался вести себя примерно, давая ей время все осмыслить. Мы сидели вместе на парах (правда, не смог отказать себе в удовольствии иногда гладить ее колени и бедра, нарываясь на не очень правдоподобное возмущенное шиканье хозяйки), я провожал ее до дома, мы гуляли вечерами, взявшись за руки. И, конечно, много и часто целовались, что открывало во мне новые грани моей выдержки. Но я искренне старался. Тяжелое дыхание Ани и замутненный взгляд хоть ненамного, но приносили облегчение. Не у одного меня сносило крышу.

Пару дней назад Ден даже ехидно хихикнул, заметив, что, если я так часто буду продолжать посещать душ (ледяная вода помогала уже совсем ненадолго, но все же), то покроюсь чешуей раньше, чем познакомлю девушку с родителями. Под моим слегка озверевшим взглядом друг должен был минимум осыпаться пеплом, но он лишь предусмотрительно заткнулся. Тоже ненадолго.

Вот и сегодня, я проводил Аню, зацеловав на прощание ее до опухших губ, и направился домой, надеясь, что толстовка надежно прикрывает ширинку, когда зазвонил телефон. На дисплее высветился номер отца и, когда я ответил, в моем голосе отчетливо слышалась улыбка. Я был искренне рад его слышать.

— Привет, пап.

— Привет, Илья — голос отца был довольно бодрым, — опустим сразу вопросы про мое здоровье, а то чувствую, что еще один и я кого-нибудь покусаю.

— Хорошо, — рассмеялся я, — давай сразу к делу.

— Сегодня мне позвонили ребята, собирающие информацию на Аню и ее отца.

— И что? — не выдержал я и секундной паузы, крепко стиснув рукой трубку телефона.

— Ничего. Абсолютно ничего, — голос отца прозвучал странно.

— В смысле? Они ничего не узнали? — я не скрывал своего огорчения. Ведь так надеялся, что хоть что-то прояснится! Тогда стало бы понятней, как вести себя дальше.

— Узнали, в том то и дело. Эти люди будто появились из ниоткуда. Мужчина и маленькая девочка приехали в этот город около двадцати лет назад. Сведений о том, где они жили раньше, где ее мама и прочем, касающемся их жизни до переезда, просто нет.

— Как такое возможно? Хотя…

— Да, ты прав, — перебил меня отец, — это возможно только в том случае, если подделать документы. Настоящим осталось только имя Ани.

Я потрясенно молчал. Такого мы не предполагали. Впрочем, если этот человек решился выкрасть дочь, разлучить с родной матерью, то от него можно ожидать любой подлости.