Dualitate II
вернуться

Байковъ Овгенъ
Шрифт:

«Мое окно…»

Мое окно…Я жду Луну.Богиню разговоровъ ни о чемъ.Мн все равно.Кто на полуРисуетъ тнь мою шершавымъ кирпичомъ.Все разскажу,Летая въ шагОтъ воли, грусти и нмыхъ —Кому молчаньемъ удружу.На свтлой сторон былой отвагиЯ напишу о ранахъ золотыхъ.Потомъ – все въ печь!..Огонь – единственный изъ близнецовъ,Кто входитъ, не боясь часовъ.Молю лишь чистоту сберечь.Не дать ихъ устремленіямъ гонцовъНести все къ постаментамъ изразцовъ.Я говорю.Вопросомъ за вопросъИдетъ мечта по римской казни.Я не пою…Не выросъ, не проросъЖившій въ темноты засохшей мази.

«Что происходить?»

Что происходить?Какъ рзко душу задержалиПрекрасные вечерніе плакаты!Кто нагишомъ не хороводитъ.Т мн сегодня подражали —Порвали деньги для оплатыХолодныхъ слезъ и нервнаго припадка.Ничто не придаетъ улыбки. Одиноко…Хотя бы разрушеній не давали!Пускай разсыплется ужъ кладкаСо стороны изъ лвыхъ бока.Но… Мимо рукъ моихъ желанья раздавали!И настроеніе петли, вода журчитъ…Нть свта – просто лнь включать.Не познакомился. За что глазаЗнать не хотятъ, кто гд молчитъ?Усталъ я на вопросы отвчать:Счастливе меня паршивая коза!Кому молиться? Или просто нитьНакручивать на палецъ и стрляться?Лизну я травъ успокоительныхъ неровно…Опять… Себя зубами накормить —Отчаянье. И не даетъ подняться…Довольно! Хватить! Баста! Полно!

«О, гніющіе заживо въ похоти міра!..»

О, гніющіе заживо въ похоти міра!Въ подземель блуждаетъ огонь.Спящій вашими нотами – криво.Пошатнулись несбыточность крови,Волнъ сознаніе – дерева море:Гд же нами проклятъ король?Стали ль ваши творенія вами?Часть преподобнаго дня здсь прикованаВашихъ глазъ именами – дарами.Будетъ ли въ вчности день для забвеніяСладкихъ ударовъ каляма – терпнія.Что на попутныхъ рукахъ нарисованоГрть очевидное, пепломъ прозрвшееЧудо крылатыхъ апокрифовъ втра?Дорога по лстниц… Ахъ. сумасшедшая!Удержитъ ли силой камнейВсе, что казалось при жизни сильнй,Грхъ, испускаемый ближнимъ. Согрта?Я остаюсь средь живыхъ. И опорыИзъ краснаго древа – ростокъ въ глубину.Кажется, я перекрасилъ ваши спорыВъ цвтъ тишины и огня.Скачутъ он, тазомъ мднымъ гремя.И нарушаютъ любви тишину…

«До поэтессы…»

До поэтессы.Навязчиво въ домъ приходящей.На новыхъ листахъ.Поцлованныхъ цокольнымъ кремомъ…Зажми этой порванной пьесыБалконы изъ этики живородящейВъ молчащихъ крестахъ.Сложенныхъ срочно по темамъ.По отршеніюЗа акустическимъ шоколадомъ дняПодъ пальцами ломитьОдержанный верхъ небосклона.Я вру завршеніюТягомотины улицъ, прочерченныхъ зряНа города склон,Сидя въ старомъ забытомъ плафон.

«По проводамъ…»

По проводамъРаспластаны слезы.. Вчности – пепельно-срой… ПтицыКатится міръКолобкомъ теплымъ.. Плюетъ на треніе… НебаНе считаю клеткиНа формат АЗ.. На рулон обоевъ…На пастбищ точекъ въ «го»Отвчу на вызовъЗаткну вино пробкой.. Потрачу послднюю спичку…На поджогъ своей немощиЧитаю стихиПишу стихи.. Выкидываю стихи… Сжигая прошлое

«Есть ли жизнь за окномъ, въ темнот…»

Есть ли жизнь за окномъ, въ темнот,Проходящей безславно къ утру?Есть ли смыслъ въ стола пустот.Что привязанъ къ поэта нутру?Шагъ за братомъ своимъ покрывается тлномъ.Передавъ человку правленіе.На восход трава превращается въ сноИ беретъ на себя направленіе.Тамъ и я, одинокій до мозга костей.Все пытаюсь понять – для чего?Только грусть станетъ музой моейИли самъ я и есть «ничего»?

«Въ нервозный часъ приглушена обитель…»

Въ нервозный часъ приглушена обительДарящихъ право любоваться сномъ.Неровныхъ стрлокъ тихій похитительПротеръ заблудшій метрономъ;Отдалъ заказъ, желая ювелируСправляться съ пылью золотою.Впустилъ на мигъ въ забытую квартируПодарокъ, снятый съ головою.Не страшенъ онъ. Сходи къ окну.Оттуда зритъ ты сможешь очень четкоКъ нему людскую говорящую волну.Средь ногъ услышишь ты чечетку.Въ глазахъ, какъ въ глади океана.Стоять столпы, что держать міръВъ паденіи къ благой листв бурьяна.Что включена строкой въ ампиръ.Все происходить быстро, не теряяНи вкуса, ни начальной бури.На шагъ впередъ себя благословляя,Беретъ и насъ въ богатой шкур.Помедливъ къ единенью въ шаг мигъ.Начало собирается въ заслонОтъ той черты, гд линій крикъСебя спасаетъ въ чистомъ лон.Спускаясь ниже, мы находимъ Римъ.Его не бьется каменное тло.Въ подушку слово на Латыни повторимъ.Возьмемся же съ пристрастіемъ за дло.Не въ томъ слова, что дарятъ наугадъТо зло, то милосердіе къ столу.Напоминаніе умножится стократъКогда довримся расхожему сдлу.И выйдетъ прочь безумства пнаНа ткань широкую въ пн.Уложится на бокъ блющій аренаКакъ арка въ смх на кон.Теряя древнихъ буквъ ровный строй.Сгущая краски до предла,Въ сей разъ пойдемъ тропой иной,Пока вечерняя тоска не одолла.Все сложимъ вмст, въ рокъ не вря:Погрузимъ стопки безъ названій ркъНа бортъ, по окнамъ ночи мряСреди зеркалъ почтительныхъ опекъ.

«Боль въ сердц пишетъ про себя…»

Боль въ сердц пишетъ про себя.Томясь въ устояхъ недотроги.Не нарушаю словъ. Не голосяЯ одобряю мертвыя тревоги.На вырванной картин старыхъ лтъПерешагну черезъ плакаты кирпичей.Я былъ во что-то, думаю, одтъ;Мн было сразу холоднй и горячй.Чмъ на поставленной въ углуИзъ дерева неясной боли.Я все хочу. Все то, что не могу.Гд почтальонъ сургучной доли?Внеси въ проходъ изъ старой передрягиСкупое слово изъ кармановъ одинокихъ.Я на твоей испорченной бумагПерепишу слова поэмъ глубокихъ…